Пион уклоняющийся - страница 22

– А тебе не хватит? – спросил муж, пьющий уже вторую бутылку пива.

– Почему мне должно хватить?

– Ну, приличные женщины обычно пьют мало.

– Откуда ты знаешь? – ответила Нина, а про себя подумала, что уж её муж точно знает всё на свете и имеет обо всём своё непререкаемое суждение. – Налей, пожалуйста, или тебе жалко?

– Мне не жалко, всё включено, просто я волнуюсь.

– Волнуешься, что я начну петь песни, танцевать на столе или меня вырвет на кровать? Ты вон вторую бутылку пива хлещешь, может, и мне пора волноваться? – Нина сказала это как заправская сварливая жена из телесериала.

Раньше она бы никогда не стала спорить с мужем. Сказал нет, значит, нет. А тут даже абстрагироваться и мысленно отъезжать никуда не пришлось. Как-то автоматически получилось. Вряд ли это психолог на неё так повлиял. Раньше она к мужу относилась с уважением, а сейчас её переполняло лишь раздражение. Психолог, конечно, сделал своё дело, научил Нину в первую очередь уважать себя, а вот завершил процесс скорее всего генеральный. Нине теперь было с чем и с кем сравнивать. Уж генеральный точно первым делом предложил бы ей вина. Ну, и ещё кое-чего непременно учудил бы, как только в номер пришли.

– Так это ж пиво. Чего волноваться? – неожиданно для Нины муж стал оправдываться. – С пива разве напьешься до невменяемого состояния? Это слабоалкогольный напиток, чтобы окосеть, его надо выпить целый ящик или бочку. А кроме того пиво выводится из организма очень быстро, не зря же после его употребления так сильны позывы к мочеиспусканию.

– А ты когда-нибудь представлял, как ты воняешь после употребления этого слабоалкогольного напитка независимо от скорости его выведения из организма?

– Воняю?

– Именно воняешь! Вульгарно. Хорошо хоть не писаешь в штаны от своих позывов к мочеиспусканию. А кроме того от пива толстеют. Это же жидкие углеводы. Ты, как мне помнится, вроде у нас худеешь на диетическом раздельном питании. Паровые тефтели и всё такое… – Нина сходила к мини-бару за бутылкой, вернулась и налила себе полный бокал. Ей стало весело. Однако двумя бокалами она всё-таки решила ограничиться. Впереди маячил ужин. Да и позывы к мочеиспусканию от белого вина, видимо, ничуть не слабее, чем от пива.

Перед отъездом Нина встречалась с младшей дамой, и та, узнав, в какой именно отель Нина едет, дала ей исчерпывающие инструкции, что брать с собой из одежды.

– Турция многолика! – пояснила она, внимательно рассматривая фотографии с сайта отеля. – Отель отелю рознь, где-то и ресторан вылитая столовка, а где-то таких канделябров понавешают, что без приличных шмоток будешь чувствовать себя голой. Это, похоже, именно тот случай. С канделябрами. Правда выпивка везде говно, но если дашь официанту доллар на чай, то есть большая вероятность, что нальют из правильной бутылки.

– Доллар? Да за доллар мой удавится!

– Напрасно. Тогда придётся пить уксус, хоть и в вечернем платье.

Соответственно к ужину Нина принарядилась в новый чёрный сарафан из дорогого магазина и скептически оглядела мужа в футболке, шортах и шлёпанцах. Увиденное никуда не годилось и канделябрам категорически не соответствовало.

– Ты там прочёл в инструкции, что к ужину мужчин просят являться в брюках и ботинках?

– Да, ладно! Это ж юг. Что я на югах не бывал? На югах все ходят в шортах. И в Крыму, и на Кавказе. А про Турцию я в «Нашей Раше» смотрел, ничего особенного, никто в смокингах не ужинает.

– Как знаешь. – Нина пожала плечами и выплыла из номера. Её сарафану очень соответствовала именно такая плавная походка богини.

Перед ужином выяснилось, что в отеле, куда не пускают детей до восемнадцати лет, большинство проживающих немцы и пожилые англичане, а никак не персонажи из «Нашей Раши». Все явились к ужину очень нарядные, некоторые дамы в вечерних платьях. В смокингах, однако, никого не было, но в трусах и шлёпанцах тоже. В ожидании ужина публика клубилась в холле, где играли музыканты. Среди отдыхающих сновали официанты с подносами шампанского. Нина благодаря младшей даме уже знала, что шампанское иногда подают в качестве аперитива. Ну, чтоб аппетит разыгрался. Сарафан Нины вполне себе вписывался в антураж, а вот супругу пришлось возвращаться в номер, надевать брюки и летние ботинки. Хорошо, что у него имелись джинсы, в которых он летел, да Нина, памятуя советы младшей дамы, сунула в чемодан парочку его летних льняных штанов.

Нина взяла шампанское с огромного подноса и присела на диванчик в ожидании мужа. Тут же рядом нарисовался вполне себе симпатичный немец средних лет и стал чего-то втолковывать Нине. Она ничего не поняла, даже толком не разобрала, на каком языке он говорит. Пришлось в ответ вежливо улыбаться и лепетать нечто типа «моя твоя не понимайт». Наконец, немец уяснил, что Нина русская, и позвал на подмогу второго немца, который немного говорил по-русски. Оказалось, немцев очень интересует, с кем Нина приехала, нет ли у неё подруги, и пойдет ли она вечером на танцы. Нина не успела ничего ответить, так как вернулся её супруг в мятых брюках и свирепым взглядом разогнал немцев.

Шведский стол за ужином впечатлил размерами и разнообразием, однако еда оказалась не особо вкусной. Приемлемым было только то, что готовили тут же на гриле, поэтому туда и выстроилась очередь с тарелками. Нина с мужем взяли себе жареной курицы, овощей из которых Нина тут же сделала салат, и огромное блюдо черешни. Пили вино. Попробовали красное, но пить не смогли, вино действительно смахивало на уксус, поэтому заказали белого. О том, чтобы дать чаевые по совету младшей дамы, не было и речи. Муж Нины не тот человек, чтобы разбрасываться деньгами направо и налево. Тем не менее, официант буквально кружил вокруг их столика, постоянно подливая Нине вина. Нина веселилась, а муж сидел с недовольным видом.