Пион уклоняющийся - страница 23
На третий день пребывания Нина освоилась и поняла, что ей очень даже нравится отдыхать в Турции. Ей нравился на завтрак свежевыжатый сок, омлет и хороший кофе, который Нина навострилась делать у кофемашины, вместо бочкового, который разливали всем из кофейника. Ей нравилась рыба, которую пекли прямо на пляже, и пиво на обед, шампанское, вино и черешня на ужин, но, конечно больше всего ей нравилось море. Несмотря на то, что оно оказалось прохладным, Нина буквально не вылезала из воды. В Питере в самые жаркие летние деньки вода в заливе вряд ли бывает теплее. Нина плавала, загорала, опять плавала, опять загорала и хорошела, хорошела, хорошела. Мужчины не сводили с неё глаз. Все. И русские, и немецкие, и английские, и особенно турецкие.
После обеда организм требовал сна, и Нина с удовольствием спала на пляже в тени под зонтом. Перед ужином муж теперь всегда настаивал на исполнении супружеского долга, и Нина смиренно терпела этот неприятный процесс. Единственное, что ей не нравилось на отдыхе в Турции, так это то, что мужа теперь тянуло исполнять этот дурацкий долг каждый день, а то и по два раза на день.
Однажды после исполнения супружеского долга, когда они пили вино на балконе перед тем, как выйти к ужину, муж, глядя в морскую даль, сказал:
– Ты бы всё-таки как-то поскромнее себя вела.
– Что ты имеешь в виду? – удивилась Нина.
– Ну, мне кажется, ты одеваешься не по возрасту.
– Как это?
– Излишне вызывающе. Ты всё-таки замужняя женщина, мать взрослой дочери.
– И что?
– Ну, эти шорты твои короткие, маечки, сарафаны неприличные.
– Неприличные?
– Именно неприличные! В них груди твои торчат очень вызывающе, как пистолеты. Мужчины же кругом. Они смотрят.
Нина никогда не думала, что её могут так раздражать слова! Но от слова «груди» ей захотелось спрыгнуть с балкона. Уж лучше бы сказал как генеральный «вопиющие сиськи». Это хоть как-то по-человечески звучит, не то, что груди. Интересно, где только такое слышал или вычитал! С балкона она, конечно, прыгать не стала, но посмотрела на мужа с отвращением.
– Ну, немки вон на пляже вообще груди свои в купальники не прячут, – заметила она, слегка запнувшись на слове «груди».
– Эти немки вообще могут без купальников ходить, кому они нужны? А вот ты другое дело. Тебя все хотят, аж слюни у них текут. Меня это нервирует.
– Значит мои груди, – Нина сделала упор на слове «груди» и скривилась, как от кислого, – тебя нервируют.
– Нет, мне они как раз нравятся, как ты уже смогла заметить. Меня нервирует, что ты их выставляешь напоказ, и на них смотрят другие мужчины. Ты в последнее время, я тебе уже говорил, очень изменилась, и если б я тебя так хорошо не знал, то мог бы подумать, что ты мне изменяешь направо и налево. Или если ещё не изменяешь, то уж точно собираешься изменить, причём без разбору со всеми подряд. – Он плавно повел рукой, как танцовщица народных танцев, видимо, обозначая этим толпу желающих, с которыми неразборчивая Нина готова ему изменять, но почему-то этого не делает.
– А почему ты так уверен, что я тебе не изменяю? – Нина аж подпрыгнула на месте и налила себе ещё один бокал вина, внеплановый. Она уже не ждала, когда муж откроет бутылку и нальёт ей, самообслуживалась. Ей не привыкать. Уж если она сумки с продуктами сама столько лет из универсама таскала, то уж вина-то себе как-нибудь нальёт. И нальёт именно столько, сколько посчитает нужным. А вот сумки таскать уже больше не собирается.
– Уверен.
– Поясни.
– Ну, ты ж у меня фригидная. Чего тут непонятного.
– Какая я? – не поняла Нина. – Это что значит?
Конечно, Нина знала, что означает этот термин, но что понимает под этим её муж, необходимо было всё-таки уяснить.
– Ну, фригидная значит холодная! Тебя же секс не интересовал никогда, он тебе не нравился и сейчас не нравится. В этом, разумеется, с одной стороны нет ничего хорошего, но с другой стороны получается, что мне повезло и волноваться не о чем.
Нина внутри себя захохотала гомерическим хохотом. И не просто гомерическим, а ещё и злорадным таким хохотом. Так обычно в кино хохочут всякие злодеи, прежде чем нажать на кнопку и уничтожить мир.
– Вот и не волнуйся. Одеваться буду, как мне нравится. А смотрят или не смотрят, какая в этом случае разница. Пусть завидуют! – сказала Нина, отхлебнула вина и полезла в смартфон гуглить, что же на самом деле с медицинской точки зрения означает термин «фригидная». А то вдруг и она что-то не так понимает. Прочитала внимательно. В статье о женской фригидности почему-то ничего не говорилось о шестируких половых партнерах, у которых все шесть рук кривые и косые. Подумала, что благодаря своему супругу, так бы и умерла, не догадываясь, чего все так носятся с этим сексом и оргазмами. И не только благодаря супругу, еще родителям надо большое спасибо сказать.
Воспитывали Нину в строгости. В школу её отвозил отец, забирала мать. Никаких вечеринок и внеклассного общения.
– Ты в школу учиться ходишь, вот и учись, а на танцы с мальчиками обжиматься пусть проститутки ходят, – говорила мать.
Одевали её тоже очень скромно. Мама считала, если девочек красиво одевать, то из них непременно вырастают женщины лёгкого поведения, из которых потом получаются разведенки, идущие по рукам. Оценить все прелести студенческой жизни Нине просто не удалось, в восемнадцать лет её выдали замуж.
– Замуж надо выходить не по любви, а по согласию родителей, тогда брак можно считать удачным, – сказал папа.
Жених был перспективный, из хорошей семьи, заканчивал аспирантуру и писал диссертацию. Неказистый, но основательный. Конечно, он Нине не понравился ни с первого взгляда, ни со второго, но она являла собой пример послушной дочери и делала то, что скажут родители. Мама объяснила, что любовь бывает только в кино и книжках, а все окружающие живут без этих глупостей. Она привела в пример всех знакомых, родственников и соседей. Нине пришлось согласиться, никто из окружающих не жил в любви. Все были более или менее несчастны и страдали. У кого-то муж пил, кого-то бил, у кого-то возлежал на диване без денег в кармане, а у кого-то и вовсе бегал по бабам. А тут предлагался прекрасный вариант: человек непьющий, некурящий, работящий и обеспеченный. Чего еще желать? Нина вспомнила первую брачную ночь и содрогнулась. Прямо рецепт, как воспитать в девочке фригидность третьей степени, то есть полное отвращение к сексу.
