Учебные часы - страница 42
......Джеймсон: Конечно, но только потому, что ты поймал меня в момент слабости. Я бы сказала «да» на что угодно прямо сейчас, чтобы остаться одной.
...Оз: НА ВСЕ?
...Джеймсон: Мечтай больше, приятель. На все, кроме ЭТОГО.
...Оз: Однажды ты передумаешь, Джеймсон Кларк.
Джеймсон: Я снова иду спать.
Глава 20
«Когда я спросил ее, насколько она гибкая, она сказала, что однажды потянула спину, вставляя тампон».
Себастьян.
— Значит, ты уезжаешь завтра вечером? — спрашивает Джеймс, постукивая по клавиатуре, ее гибкие пальцы быстро порхают над маленькими черными буквами.
Я поднимаю глаза от учебника этики, раскрытого передо мной.
— Да. Мы должны быть в автобусе в девять. Это хреново. Мы потеряем час, учитывая разницу во времени.
В комнате тихо, когда мы оба возвращаемся к нашей домашней работе. Но потом…
— Ты когда-нибудь нервничаешь?
Перестаю читать, и обдумываю ее вопрос. Я когда-нибудь нервничаю? Черт, да. На самом деле все время — выброс адреналина перед матчем в сочетании со всем, что я получаю от моих побед, неоднократно вызывало у меня тошноту.
Но никто никогда не спрашивал меня, поэтому я обдумываю, как мне лучше ответить. В итоге просто отвечаю: —Да.
— Когда?
Я снова делаю паузу.
— Когда мои соперники в той же весовой категории, но больше. Мощнее. Или меньше. Или наступает на меня с чувством обиды, которые я вижу, как он падает на пол.
И теперь, когда меня прорвало, я рассеянно смотрю на картину, висящую в дальнем конце комнаты.
— Некоторые парни так отчаянно хотят победить, что это легко увидеть в их глазах. Честолюбивые во всем, теряющие все с каждым проигрышем.
Вроде меня.
Недосказанность висит между нами.
— Какой у тебя рекорд?
— В этом сезоне? Мы только начали, но уже восемь побед.
Беспроигрышное, крутое начало.
Впечатленные, красивые голубые глаза Джеймсон расширяются, как гребаные блюдца, и небольшой вздох покидает ее губы.
— Себастьян, это потрясающе.
Себастьян.
Мое имя звучит как похвала из ее уст.
Я устраиваюсь на стуле прямее, немного более самоуверенно, чем десять секунд назад. Я имею в виду, не то, чтобы люди не рассказывали мне на регулярной основе, какой я чертовски удивительный, но комплимент от Джеймсон Кларк словно достижение в жизни.
Она не раздает комплиментов на постоянной основе.
Она не терпит дураков, и ее нелегко впечатлить.
— Это действительно потрясающе. — Я выставляю грудь вперед и распрямляю плечи. — Ты должна увидеть меня в действии.
— Я видела.
Для меня это новость.
— Видела? Когда?
— Я имею в виду, есть шанс, что я погуглила тебя, конечно, после того, как ты потребовал, чтобы я сделала это.
— Ты действительно преследовала меня в интернете? Я в шоке.
Почему для меня так мучительно представлять ее за компьютером в поисках всякого дерьма обо мне? Возможно, в темноте, надеюсь, неподобающе прикасающуюся к себе, предпочтительно одетой во что-то кружевное. И прозрачное.
От этой мысли мой член дергается.
— Может прекратишь? Это было не преследование. Ты сказал мне погуглить тебя.
Я не останавливаюсь.
— Да, но когда произошло это предполагаемое преследование? Будь конкретнее, — дразню я, ставя мнимые кавычки.
Она явно шокирована.
— Пожалуйста, перестань называть это так. — Она колеблется. — И это было прямо перед нашим поездкой в Юту. Я хотела знать, с каким уровнем эгоизма имею дело.
Я решительно толкаю учебник на столе прочь от себя, откидываясь на спинку стула, в который моя задница была засажена в течение последнего часа.
— Так что же, скажи на милость, ты обнаружила в ходе этого исследования? — опять использую мнимые кавычки.
Мое лицо расплывается в улыбке, когда ее лицо и шея становятся красными, под стать ее кардигану.
— Ну, — медленно начинает она, прочищая горло, взвешивая каждый слог. — Я знаю, что ты из Иллинойса, как и я. У тебя есть сестра, и в школе ты был звездой.
Джеймс колеблется, медленно выдыхая. Длинные волнистые волосы каскадом падают ей на лицо.
— Ты здесь на полной стипендии. Я знаю, что ты борец в тяжелом весе при росте шесть футов один дюйм, двести двадцать восемь фунтов крепких мышц и у тебя всего семь процентов жира.
— Истинный факт.
— Ты внимательный, и как бы мне не хотелось это признавать, ты забавный. И ты очень заботишься об оценках, и не хочешь, чтобы люди об этом знали, но, хоть убей, я не могу понять почему.
Я хватаю свою бутылку с водой, а она, нервно покусывая нижнюю губу, поднимает голубые глаза и изучает меня через стол.
— Хм… ты хорошо пахнешь. Как свежий воздух и мята.
Мои брови взлетают вверх.
Да. Это. Вот это дерьмо, о котором я говорил.
Я с интересом наклоняюсь к ней, но в остальном сижу совершенно неподвижно, страстно желая услышать, что она скажет.
— Продолжай.
— У тебя… самые сильные руки, какие я когда-либо видела.
Да.
— У тебя фетиш иметь преимущество.
Я киваю, держа бутылку с водой у рта.
— Факт.
— В тот день, когда мы встретились, ты знал, что я не репетитор, но все равно подошел.
