Волчья река - страница 76

– Как ваше имя, мэм? – спрашивает он. Не «это вы вызывали подмогу?». И на самом деле это умный ход.

– Гвен Проктор, – отвечаю я и вижу, как он заметно расслабляется. Но документы у меня все же требует. Я предъявляю водительское удостоверение. Помощник шерифа – полноватый мужчина средних лет, афроамериканец, с бритой головой и коротко подстриженной бородой. – Не знаю, что произошло, но нас преследовали и стреляли в нас из ружья, а потом из пистолета.

– Кто-нибудь ранен?

– Нет, мы все целы.

– Вы можете попросить детей выйти из автомобиля? Будьте добры.

Я не хочу, чтобы они выходили. Пока нет.

– Я предпочту оставить их там, пока вы не убедитесь в безопасности этого места.

Он хмурится:

– Мэм…

– Человек, который стрелял в нас, в конце этой погони оказался выброшен из кузова пикапа, но я не знаю, способен ли он еще открыть огонь. Пока я не буду знать, что он обезоружен, им лучше оставаться в безопасности.

Он принимает это объяснение и спрашивает:

– Где его выбросило?

– Вот там, на повороте, – указываю назад. – Я пойду с вами. Похоже, его отшвырнуло к северной обочине.

– Нет, мэм, я прошу вас остаться здесь, у вашей машины, и не двигаться с места. Я вернусь как можно скорее. Через пару минут должна прибыть вторая патрульная машина, подождите их. – С этими словами он скрывается в темноте, и его местонахождение выдает лишь подрагивающий луч фонарика.

Стучу в окно. Ланни, сидящая теперь на месте водителя, опускает стекло.

– Телефон, – говорю я ей. Она протягивает его мне. – Спасибо, солнышко. А теперь закрой окно.

Проверяю сигнал и обнаруживаю две «палочки». Слава богу. И что еще лучше, Фэйруэзер каким-то образом все еще на связи.

– Гвен? Боже всемогущий, вы меня напугали.

– Да, извини, – говорю я на чистом рефлексе. Я не сожалею – напротив, довольна, как слон, что по счастливой случайности он оказался свидетелем всего этого. – Я предприняла кое-какие защитные действия. Пикап уехал прочь, в сторону Вулфхантера. С нами всё в порядке, первая патрульная машина уже здесь. Помощник шерифа ищет стрелка, которого выбросило из кузова.

– Вы смогли как следует разглядеть цвет и модель пикапа?

– Да, когда его занесло. Красный «Форд F-150», я совершенно уверена. Думаю, его не сложно будет найти, выглядит он новым.

– Как дети?

– Испуганы до смерти. Они и так уже испытали достаточно, без таких вот сюрпризов. Если нужны улики, то мой внедорожник продырявлен несколько раз, а может быть, они смогут найти для сверки и сами пули. Это было не случайное сельское развлечение. Эти люди хотели моей смерти, детектив. И я хочу знать, почему именно и кто они такие.

Мне кажется, что я уже знаю это, но я не совсем уверена в Фэйруэзере. По крайней мере, не настолько, чтобы делиться с ним такими соображениями.

Я понимаю, что голос мой звучит слишком высоко и что меня бьет крупная дрожь. Адреналин постепенно выходит из организма, поскольку обстановка сделалась менее опасной. В моем воображении проносятся жуткие картины – дети ранены, истекают кровью, умирают… И насколько спокойной я была прежде, настолько же не могу сейчас сдержать подступающий гнев. Я хочу убить этих людей за то, что они угрожали моим детям.

Детектив Фэйруэзер что-то говорит, и я пытаюсь разобрать его слова:

– …номер пикапа?

– Нет, – отвечаю я ему. – Как я уже говорила вам… здесь на дорогах очень темно. И почти все время в мое зеркало заднего вида светили их фары.

– Грузовик не опрокинулся? Повреждений на нем нет?

– Нет. Его просто закрутило, но он выровнялся. И уехал обратно в сторону Вулфхантера.

Детектив прикрывает телефон ладонью и с кем-то разговаривает – наверное, снова с диспетчером. Я слышу голоса, но не разбираю слов.

– Хорошо, – произносит он. – По этому пикапу будет объявлен всеобщий розыск. Вы не заметили никаких отличительных особенностей? Наклейки на бампер, вмятины, ржавчина?

– Он был довольно грязный, но в хорошем состоянии, – говорю я. – Кажется, на заднем стекле была наклейка в виде американского флага. Но у меня не было времени на то, чтобы разглядывать его, – я пыталась остаться в живых.

Между деревьями мелькают красно-синие огни второй патрульной машины, поэтому я заканчиваю разговор с Фэйруэзером и откладываю телефон. Когда из машины выходит второй помощник шерифа, я повторяю ритуал поднятия рук. Этот человек выглядит куда более агрессивным, чем первый.

– Держите руки выше! – кричит он. Свет галогенового фонарика резко освещает меня, мою машину, дорогу. – Выше!

– Если я подниму их выше, то вывихну плечо, но я попытаюсь. – Я стою совершенно неподвижно, потому что он, похоже, из тех, кто способен убить даже за подергивание века. Полицейский разворачивает меня лицом к капоту моего внедорожника.

Я мгновенно оказываюсь в прошлом. Мои руки лежат на раскаленном металле старой машины, принадлежащей Джине Ройял, мои маленькие беззащитные дети смотрят на происходящее через лобовое стекло, широко раскрыв глаза. Разрушенная стена гаража в нашем прежнем доме. В проломе, в проволочной петле лебедки, покачивается мертвая девушка.

Это картины прошлого. Жуткие картины. Желание дернуться назад, ударить этого помощника шерифа по бесцеремонным рукам почти непреодолимо. «Дыши, – говорю я себе. – Это другое. Это не прошлое. Ты в безопасности. Ты в безопасности».

Но разницы совершенно не чувствуется.

Наконец полицейский делает шаг назад, но продолжает давить одной рукой мне на спину.