Стигмалион - страница 117
Обнимаю,
Ингрид
* * *
Август 2016
От кого: Аманда Стэнфорд
Кому: Эми Макбрайд
Дорогая дочь, возрадуйся, твой сын и мой внук в надежных руках. Сейдж приехал на все выходные и привез свою чудную девушку. Ты знала, что он встречается с дочерью Веландов? Знала?! Признавайся! Потому что узнавать обо всем последней – это обычно не про меня. Не понимаю, как так вышло!
Мальчишка не промах! Как же она хороша и умна. Если ее брат похож на нее хотя бы наполовину, то я буду спокойна за Лори. Осталось придумать, как все устроить. Все – это все: их знакомство, отношения, свадьбу и кучу правнуков для старой прабабушки. Вы уже жилье для Лори нашли? Она обязана поселиться в том же доме, где живут Бекки с Вильямом. Насколько мне известно, там полдома сдается студентам. Если квартир свободных нет, я просто пройдусь по этажам и предложу кучу денег тому, кто готов съехать немедленно. Я не шучу, ты же понимаешь. Какие тут могут быть шутки. Все остальное возьмут на себя Сейдж и Бекки. Я верю в этих ребят. Недаром он учится на юридическом, а она изучает рекламу. Я всегда говорила, что юристы и рекламщики – величайшие на свете хитрецы и пройдохи.
Обнимаю крепко-крепко,
Мама.
* * *
Ноябрь 2016
От кого: Долорес Макбрайд
Кому: Мишель Марстерс
Дорогая Мишель, со мной все в порядке. Не выкладываю ничего в Инстаграм, потому что… Ладно, думаю, стоит поговорить с кем-нибудь обо всем, что произошло. А произошло столько безумных вещей!
Я отчаянно влюбилась.
Я впервые провела ночь с парнем.
Меня отвергли на следующий день.
Неделю я не выходила из квартиры и почти не ела.
Я упала на лестнице и повредила позвоночник.
Завтра меня будут оперировать.
Из всего этого никак не складывается «жизнь прекрасна». Но я ни о чем не жалею. Ни о том, что познакомилась с ним. Ни о том, что влюбилась в него. Ни тем более о том, что между нами произошло. Я жалею только о том, что потеряла сознание на лестнице. Вот этого бы я хотела избежать. Я не люблю больницы, не переношу с детства, как же мне здесь тоскливо и плохо…
Врач сказал родителям, что у меня не только травмы, но и истощение. Что у меня дефицит веса и томограмма такая, будто я неделю не спала.
Ну, допустим, так и есть: я неделю не спала, но современные методы диагностики меня, откровенно говоря, пугают. Боюсь, скоро дойдет до того, что взрослые будут в состоянии определить не только, сколько ты не спала, но и из-за кого. А также его имя, адрес и все, что он делал с тобой ночью. Бр-р, представила?
Лежу в постели и думаю, думаю, думаю о том, где мы были, что мы говорили, что делали. И мне хорошо и больно одновременно. Любить – это как сдирать зудящую корочку с заживающей ссадины: и больно, и приятно, и чревато некрасивыми шрамами…
Спасибо, что спросила, как у меня дела. Теперь напиши, как ты.
Ло.
* * *
Январь 2017
От кого: Аманда Стэнфорд
Кому: Ральф Макбрайд
Дорогой Ральф.
Муж моей единственной дочери, отец моих обожаемых внуков и свет очей моих. Нет-нет, я не пьяна. Ну разве что самую малость. Ночь покера удалась на славу, жаль, что у вас с Эми, как обычно, дел невпроворот. Я знаю, ты не любишь, когда я звоню вам под хмельком, поэтому я решила написать. А написать нужно именно сейчас, потому что, боюсь, завтра смелость оставит меня…
Ральф, у меня рак поджелудочной железы. Поздняя стадия. Опухоль уже проросла в желудок, кишечник и печень. Врачи дают максимум полгода. Не говори моей дочери и моим внукам, я должна собраться с силами и сказать им сама. Все жду подходящего момента, если он вообще существует. Как представлю их лица, их слезы… Еще и в клинику уложить захотят, спорь с ними потом, доказывай, что я хочу умереть дома, в постели с любовником, а не в хосписе, провонявшем хлоркой, чужими горшками и отвратительными духами медсестер с плохим вкусом…
Но хватит обо мне. Это не столь важно. Я прожила долгую, полную впечатлений жизнь. У меня было все: любовь, деньги, путешествия, приключения, легальные и не очень радости, добрые друзья, горячие любовники, завистливые враги – все, о чем такая женщина, как я, только мечтать может. Пришло время уйти на покой. Но как же хочется, чтобы у моего хрупкого цветочка, у крошки Долорес, было все, о чем она мечтает. Я завещаю ей и Сейджу большую часть своего состояния, но есть кое-что, чего не купишь за деньги: это любовь и радость прикосновений… и дать ей их может только этот норвежский мальчишка. Его нельзя упустить, они созданы друг для друга. И это очевидно всякому, кроме них двоих.
Что они творят, эти двое, я все в толк не возьму. Встречаются не с теми, целуют не тех, обжигаются, лежат в больницах… То Вильям бегает за какой-то другой девицей. То Долорес приводит в родительский дом какого-то юношу, а потом и вовсе тащит к себе в квартиру. Дай бог здоровья Бекки и Сейджу, что вовремя устроили потоп! Но одними потопами делу не поможешь. Пришла пора помочь этим детям разобраться, что к чему. Пора устроить им небольшое испытание.
Ральф, дорогой, умоляю тебя, не бросай письмо в мусор, прочти до конца. Мне осталось всего полгода, я имею право на последнее желание. А оно таково: мальчик Веландов должен немного…
Отдохнуть за решеткой.
Погоди закатывать глаза. Этим детям нужны испытания. Им нужны настоящие испытания, а не то они, глупые, так и не поймут, что Господь Бог создал их друг для друга.
И одно настоящее испытание будет стоить тысячи наших уловок. Да и времени на уловки больше нет. Больше нет времени брызгать упрямым детишкам холодной водой в лицо, надеясь, что они прекратят играть в опасные игры и обратят друг на друга внимание. Теперь я хочу, чтобы эти двое рухнули в ледяную реку с головой. Чтобы их протащило под толщей льда, пронесло сквозь бурлящие воды и выбросило на берег среди скал и голодных медведей. Чтобы им, наконец, пришлось сражаться друг за друга!
