Господин мертвец - страница 232
Точно вторя его словам, где-то наверху над ними открылась дверь блиндажа и протяжно заскрипела ржавыми петлями. Раздались шаги по лестнице.
— Крейцер вернулся… — проворчал Йонер, — Вечно он так. Вспылит, потом в себя придет. Сейчас еще прощения у вас, лейтенант, попросит, вот увидите. На самом деле он славный малый, просто часто не в духе. Возраст…
— В этом нет необходимости, — Крамер поднялся, — Спасибо вам за компанию, господа. Но мне пора вернуться в полк. Эта дрожь мне чертовски не нравится. Не знаю, в чем дело, но мне спокойней будет с моим людьми. Если французы готовят какую-то пакость, моим штурмовикам нужен командир.
— Не буду вас задерживать, — сказал Дирк, — Мне тоже не по себе. Как не хватает мейстера… Вернусь в свой взвод и прикажу дослать патроны в ствол. Странная ночь. Нехорошая.
— Кристоф, не спускайся, мы уже выходим! — крикнул Ланг в сторону выхода, и эхо его крика заметалось между узких лестничных пролетов, — Я с вами, господа. Не знаю, что тут творится, но чем быстрее пойму, тем лучше.
— Чувствуешь что-то необычное? — спросил Дирк.
— Не знаю… На голову точно раскаленную каску надел. А вы, лейтенант Крамер, ничего не чувствуете?
Крамер замер, так и не поставив ногу на первую ступень. Внезапно он наморщил нос.
— Чувствую… Запах. Ужасная вонь. Что-то… разлагающееся. Трупный смрад.
— Вероятно, причина в нас. Даже самые сильные чары не могут полностью остановить некротические процессы. Хотя…
— Нет, черт возьми! Запах появился только что!
— У него обоняние работает лучше нашего… — пробормотал Ланг, отчего-то озираясь, — Если он почувствовал…
Голос тоттмейстера Бергера вторгся в мысли Дирка так резко, что закружилась голова, и все окружающее на несколько секунд потускнело, утратило объем. Как если бы мир был лишь отпечатком на старом серебре.
«Боевая тревога! — сказал этот голос, звенящий как тысяча труб из ледяной меди, — Поднять по тревоге все взвода! «Веселые Висельники»! Боевая тревога! Никаких вопросов. Полная боевая готовность, оружие на взвод. Держаться своих позиций до тех пор, пока я не отдам приказ! Занять круговую оборону. Держать друг друга в зоне прямой видимости. Будьте готовы к ближнему бою! Обо мне не беспокойтесь, «Морриган» выдержит. Все взводы в боевую готовность! У меня нет ни времени, ни возможности придти к каждому из вас. Действуйте по обстоятельствам. И пусть Госпожа будет к вам добра. Все».
Дирк пошатнулся, пришлось схватиться за стол, чтоб не упасть. Остальные «Висельники» выглядели едва ли лучше. Мысленный крик тоттмейстера оглушил их, видимо Бергер в минуту опасности не сдерживал своих сил.
— Что… — к Лангу первому вернулся голос, он подрагивающей рукой достал револьвер, — О чем он говорил?
— Не знаю, — сказал Дирк, — Но нам надо добраться до своих взводов, это он имел в виду совершенно точно.
Он вдруг опять услышал шаги по лестнице. Крейцер все еще спускался вниз. Только теперь шаги его не отдавались звоном подкованных подошв. Наоборот, казались медленными и хлюпающими. Как если бы его сапоги были затянуты очень толстым слоем грязи. Потом Дирк почувствовал и запах.
Удушающе-тяжелый трупный дух, зловонно-сладкий, запах некроза, смерти и разложения. Такой сильный, словно он заглянул в распахнутую могилу, внутри которой лежали десятки тел. Крамер закашлялся, прильнув спиной к стене. Шаги становились все ближе. И эти хлюпающие звуки, неравномерные и медленные, аккомпанировали смраду тронутой гнилью плоти, который воцарился внутри блиндажа. Что-то шлепало по лестнице, медленно спускаясь. Иногда эти звуки перемежались чем-то вроде негромкого скрежета и ворчания.
То, что спускалось вниз, не было человеком.
Дирк снял с предохранителя «Марс». Кажется, времени оставалось совсем немного.
«Скверно, скверно, скверно, — застучал в голове злой молоточек, — Ведь мог же раньше… Ведь мог догадаться…»
Додумать он не успел. Потому что существо, бредущее по лестнице, наконец, спустилось. И мысли пропали сами собой.
ГЛАВА 19
Смерть не страшна, а грустна и трагична.
Бояться мертвых, кладбищ, моргов — верх идиотизма.
Нужно не пугаться покойников, а жалеть их и их близких.
Олег Рой
Немецкая форма — первое, что заметил Дирк. Существо, которое спустилось в блиндаж, было одето в немецкую форму. Обтрепанную, висящую лохмотьями, но все-таки форму. Почему-то именно это показалось ему наиболее жутким. Намек на то, что это существо, глядящее на них двумя развороченными гнойными ранами вместо глаз, когда-то было человеком. Или могло им быть. В некоторых местах форма лопнула — тело набухло так, что ветхая ткань не выдержала. Больше всего надулся живот, став большим, как пивная бочка. Или огромный барабан, обтянутый слизистой черно-серой кожей, вот-вот готовой треснуть и выпустить наружу содержимое. Дирка замутило, когда он взглянул в то, что служило отвратительному существу лицом. Лица не было, был лишь ком плоти, бесформенный как кочан тухлой капусты, на котором выделялись перекошенные челюсти и удивительно белые ровные зубы. Казалось, что мертвец ухмылялся — его предсмертная гримаса в сочетании со сморщенным лицом, готовым, казалось, сползти с черепа при первом же прикосновении, была похожа на жуткую, выворачивающую душу наизнанку, улыбку. Так улыбаются те, кто побывал в самом аду.
И вернулся обратно.
— Целься в голову! — услышал Дирк собственный голос, хотя не помнил, чтоб пытался заговорить, — Огонь!
