Ласточки улетают осенью (СИ) - страница 42
Взгляд графа остановился на книге в руках Сандрин. Он поманил её пальцем. Дочь маленькими шашками подошла к отцу.
— Очень знакомая книга, — заметил Эдвард и взял вещицу из рук дочери, — Откуда она у тебя, Сандрин? О чём она?
Сандрин заметила, что учитель не сводил глаз с книги. Он ссутулился пуще прежнего и сильнее втянул голову в плечи, словно черепаха, увидевшая орла в небе.
Граф открыл книгу и попытался прочесть незнакомые знаки:
— Что это? Не могу понять.
Губы Мишеля задрожали, от волнения он забыл всё слова из человеческого языка.
— Папочка, — как можно ласковее старалась говорить Анна, — мастер Горознай решил научить нас эльфийскому языку. Это эльфийская книга. Поэтому прочесть её ты не можешь.
Граф впился в учителя тяжёлым взглядом. Мишель Горознай подошёл поближе к стулу, нащупал рукой спинку, оперся на неё и выдохнул. Граф внимательно следил за ним:
— Зачем моим детям эльфийский язык, мастер? Я просил учить их истории, литературе и счёту, — граф сунул книгу обратно в руки дочери. — Не стоит забивать головы моих детей лишним. Это слишком, господин учёный!
Мишель перевёл дух и вдохновенно соврал:
— Не удивляйтесь, милорд, мы читаем мифолегенды, а они все только на эльфийском. Вы знаете, что история эльфийского народа тесно связана с историей Левсонии и человечества в целом.
Граф отмахнулся от алхимика:
— Уймись, Горознай, и уволь меня от сложных пояснений.
Алхимик снова поклонился графу и ответил:
— Как пожелаете, Ваша милость!
Свой гнев граф теперь направил только на собственных детей. Поглаживая короткую каштановую бороду, он подошёл к Артуру и Анне. Сандрин виновато посмотрела на учителя и последовала за отцом.
— Вы снова устроили бедлам, — сердился граф Кордейн. — Анна, от тебя я совсем не ожидал такого.
Дети молчали, не смея даже смотреть в сторону отца.
— Мы готовы принять любое наказание, папочка, — смиренно ответила Анна.
Сенешаль проник в зал неторопливо, тихо, как лис в курятник, и поклонился сэру Эдварду. С графом Джек Матвин всегда был предельно осторожен.
— Милорд, вы хотели меня видеть, — не без удовольствия напомнил он о себе и ехидно посмотрел на алхимика.
— Хорошо, — с усмешкой ответил отец волшебников-хулиганов. — Запоминай Джек, я запрещаю Анне, Санди и Артуру покидать свои покои несколько дней!
Дети подняли взгляды на отца.
— А как же уроки? — спросил Артур и посмотрел на поникшего учителя. — Ведь мы сможем посещать уроки?
— Нам нужно учиться, — добавила Саднрин задрожавшим голосом. — Как сказал мне однажды мастер: учение — мучение, а неучение — ещё большее мученье. Или может наоборот… Не помню точно…
Мишель Горознай глубоко многозначительно вдохнул, покачал головой, услышав её слова.
— Уроков не будет! — прервал отец.
Сандрин недовольно воскликнула:
— Это несправедливо, папа! Мы хотим учиться… Правда хотим.
Но граф ответил холодным молчанием.
— Но уроки не вредят… — хотел вмешаться учитель, но встретил суровый взгляд Эдварда Кордейна и замолчал.
Граф Эдвард оценивал ущерб от беспорядка, устроенного детьми. Слуги поднимали стулья, щиты, погнутые Анной. Потом граф Эдвард добрался и до алхимика. Господин Горознай поглаживал пальцами кончик острого уха и что-то бормотал под нос на эльфийском языке.
— Вы, юноша, тоже наказание получите, — вдруг заявил граф. — И не вздумайте мне перечить!
Мишель вскочил со стула и вытаращил глаза:
— Я… за что? — тихо пробормотал он.
— Наказание? — переспросила у отца Ласточка и почувствовала дрожь.
Алхимик вдохнул полной грудью и собирался духом, чтобы принять приговор графа.
На лице сенешаля Джека Матвина появилась довольная ухмылка. Он стоял за спиной графа Кордейна, поправлял пальцами свои густые русые волосы и грозил мастеру кулаком. В замке не было человека влиятельнее и выше сенешаля Джека. Няня Мирабель приторно улыбнулась Матвину и ласково на него посмотрела. Так ласково она раньше не смотрела даже на детей графа.
— Милорд заточит меня в башне Грёз? — попытался пошутить полуэльф.
— Хорошая мысль, — подметил граф Эдвард. Он подошёл ближе к Мишелю. Алхимик невольно вздрогнул. — Ты отправишься в имение Багряные холмы, к моей кузине, вдове и графине Клеменс Бригорди. Она всё время жалуется на жуткие головные боли, на шестерых незамужних дочерей и на несносных мужчин.
Мишель скорее предпочёл бы заточение в башне. Он перевёл дух и как-то жалостливо посмотрел на графа Эдварда. О вдове Клеменс ходили странные слухи. Эта дама средних лет окружала себя молодыми пажами и благоволила рыцарям, а однажды, навестив замок кузена Эдварда, восхитилась прекрасным молодым полуэльфом, потом намекнула, что ей очень нездоровится и настоятельно предложила одолжить у любезного кузена лекаря Мишеля Горозная.
— Милорд, всем известно, что на самом деле мучает вашу кузину, — отчаянно пытался отговорить графа Эдварда господин Горознай. Он возвёл взгляд к потолку и прочёл про себя молитву богине Сцине. Графа Эдварда это изрядно позабавило. Он, наконец, улыбнулся сквозь каштановые густые усы и потрепал молодого человека по плечу.
— Горознай, ты достаточно умён, не зря же тебя прозвали «Горознаем». Капризы моей кузины тебе нипочём. Твоя задача — во всём ей потакать, выполнять дамские капризы. Даже самые необычные… — подмигнул он юноше.
— Не та ли это тётя, от жалоб которой можно с ума сойти? — подозрительно спросил у отца Артур. — И почему мы должны отдавать ей своего учителя?
