Рыцарь без меча - страница 145
— Где ты копаешься? Тут целая гора посуды немытой!
Диаманта молча налила воды в большой таз и стала мыть посуду. Подумала об Эдвине и вдруг на мгновение отчётливо увидела его — измученный, исхудавший, в тяжёлых кандалах, он лежал в лихорадочном забытьи на полу камеры, на соломенном тюфяке, под старым грязным одеялом. Было очень холодно, рядом возились крысы. Диаманта потеряла сознание.
Кухарка побрызгала ей в лицо водой. Диаманта открыла глаза и прошептала:
— Эдвин…
— Нету тут никакого Эдвина. Бредишь, что ли? Ну что, лучше тебе?
— Лучше…
— То-то же. Хорошо ещё, что тарелку не разбила. Хозяева за посудой строго следят. Тебе бы попало за тарелку!
Диаманта встала, вытерла лицо, поправила передник и снова взялась за посуду, но её мутило, то и дело темнело в глазах. Наконец она пошла к экономке и отпросилась домой, сославшись на нездоровье.
— Это первый раз за всё время, так что иди, — ответила та недовольно. — Только смотри, не появишься завтра — можешь считать себя уволенной.
Вечерело. На снегу синели тени, предзакатное небо было розовым. Морозный воздух немного привёл Диаманту в чувство. Она решила сходить в тюрьму, попытаться узнать, что с Эдвином.
Охранник ответил:
— Мы не даём сведений о заключённых, с которыми запрещена переписка.
— Но можно хотя бы узнать, здоров ли он?!
— Если заключённый умрёт, родственникам сообщат.
Диаманта едва не заплакала. Она всем существом чувствовала, что Эдвин тяжело болен. Но оставалось только надеяться на помощь Мира Неба… Диаманта постояла в нерешительности и пошла к Зерине.
— Замёрзла? Заходи скорее, у меня как раз пирог испёкся! Рано ты сегодня. Отпустили?
— Я отпросилась с работы. Эдвин заболел, ему очень плохо.
— Как заболел?! — ахнула Зерина. — Откуда ты знаешь?
— Я чувствую. Мне уже несколько дней нехорошо, а сейчас на работе упала в обморок… Ему плохо, всё хуже! И никто не помогает! А в его камере даже нар нет, он спит на каменном полу, на тюфяке… Там очень холодно…
— Да что ж там за звери-то такие!! Так, давай думать, что делать. Может, в тюрьму сходить?
— Я только что оттуда. Ничего не говорят.
— А если тюремщика вашего разыскать?
— Я не знаю, где он живёт, он нам не сказал. Он же сам к нам приходил, а мы к нему — ни разу…
— Надо сообщить Мариену! Через час вернётся Харт — отправлю его в замок.
— Но ведь Харта не выпускают из Тарины.
— Ах да, я и забыла совсем! Ничего, Аледа и Эрида попрошу, они сегодня в спектакле не заняты. Надо узнать, что с Эдвином, неизвестность — хуже всего! А ты оставайся сегодня у нас!
— Я бы осталась, но отсюда до работы далеко, я опоздаю…
— Какая ещё работа, ты на себя посмотри, на тебе лица нет!
— Мне сказали, что если я завтра не приду, меня уволят.
— Вот и прекрасно. Новую работу тебе найдём.
— Но…
— Никаких «но»! Приляг лучше на диван пока. Сейчас я тебе горячего чаю сделаю. Это уж слишком. Вот палачи, истязатели! Мало того, что дерут с тебя три шкуры, ещё и требуют, чтобы ты больная на работу ходила! А я тебя больше к ним не отпущу. Пользуются тем, что за тебя заступиться некому… Я тебя больше в обиду не дам!
Зерина принялась хлопотать. Диаманта закрыла глаза, пытаясь мысленно поддержать Эдвина. Это отняло у неё остатки сил. Когда Зерина принесла ей чашку чая, увидела, что Диаманта спит.
* * *
Вечером к Рэграсу в кабинет вошла Лунная Королева.
— Подожди, дорогая, мне надо закончить письмо, — сказал он, не переставая писать. Взглянул на неё и встревожился.
— Что случилось?
— Дэрис заболел!
— Что с ним?
— Сильная лихорадка.
— Дай ему твой напиток.
— Я дала — не помогает! Ничем не могу сбить жар. Он весь так и пылает. Рэграс, мне страшно за него!
Они пошли в детскую. Рэграс посмотрел на сына, потрогал его лоб.
— Странная болезнь, ни с того ни с сего. Может, его простудили?
— Нет!
— А незнакомцы к нему не подходили?
— Нет, с ним была только я и мои слуги, они надёжные люди.
Рэграс помрачнел.
— Попробуй дать ему свой напиток ещё раз.
Прошла долгая, тяжёлая ночь. Лихорадка у Дэриса не спадала. К утру ему стало хуже.
— Давай обратимся к Фригитте! — взмолилась Королева. — Она даже Морбеда выходила, он был такой слабенький — может, она сумеет помочь нашему сыну!
— Твои средства сильнее, — возразил Рэграс. — Да, Фригитта родственница Гареров, но по сути — обычная знахарка. В каждой деревне есть такие старухи.
— Ты прекрасно знаешь, что Фригитта знает и умеет многое, что неподвластно нам. Попроси у неё совета! Дэрису всё хуже. Нужно срочно что-то делать, Рэграс! Моё сердце чувствует беду!
* * *
Над обледеневшим берегом моря выл ветер. К покосившемуся дому на окраине бедного рыбацкого посёлка подошёл мужчина, закутанный в длинный чёрный плащ, и энергично постучал.
— Фригитта! Открой, Фригитта!
— Иду, иду, — послышалось из-за двери, и она отворилась. — Рэграс? Входи. Хочешь молока?
— Нет. У меня мало времени.
— И всё-таки выпей, — она налила и протянула ему большую кружку. — Я знаю, зачем ты пришёл. Ты сам виноват в болезни твоего сына.
— Я?
— Да! Ты уничтожаешь свою единственную защиту в этом Мире.
— О чём ты?
— О силе Света, которая всегда берегла тебя, пусть ты и не любил её. Зачем ты уничтожаешь её?
