Дочь стеклодува - страница 98
Стивен снова остановился.
– Откуда же в вашем голосе столько грусти?
Рут тоже остановилась.
– Правда?
Взгляды их встретились, словно их притягивало магнитом.
– Я хочу, чтобы ты была счастлива, Рут! – Его голос прозвучал хрипло.
«Возможно ли, что я уже люблю этого человека?» Этот вопрос стал неожиданностью даже для самой Рут.
– Почему? – прошептала она. – Ты ведь меня совсем не знаешь.
– Потому что мы, американцы, – неисправимые оптимисты! – Улыбка Стивена была дерзкой. Словно чтобы подбодрить ее, он слегка приподнял ее подбородок. – А ведь ничто не делает женщину столь прекрасной, как самая обыкновенная улыбка!
Мгновение миновало, но с тех пор они перешли на «ты».
Дальше они двинулись рука об руку. Когда впереди показались первые дома Штайнаха, Стивен решил, что они уже в Лауше. Рут рассмеялась и объяснила ему, что отсюда до ее деревни им идти еще столько же. О том, что дорога станет еще круче, молодая женщина умолчала – он и сам все поймет!
Вытирая пот со лба, Стивен удивлялся черному слою грязи, покрывавшему деревенские дома. Рут рассказала ему об угле и сланце, которые жители Штайнаха добывали из земли изо дня в день и за счет которых худо-бедно выживали.
– Поэтому угольная пыль оседает не только во всех щелях домов и на одежде людей, но и даже на их телах! Особенно в легких. – Она рассказала спутнику о Еве, в семье которой каждый год умирал кто-нибудь из малышей. – Как бы там ни было, я ужасно рада, что родилась в Лауше. Мари называет нашу деревушку стеклянным раем. Но мне кажется, что райского в ней немного.
– Оглядываясь вокруг, я, в принципе, готов согласиться с твоей сестрой, – отозвался Стивен, указывая на гору. – Такого природного великолепия я не видел на всем пути от Гамбурга и до Зоннеберга. Чего стоит один этот лес! Ели растут так густо, как мех на спине у черного медведя!
– Да, и когда не светит солнце, здесь так мрачно, словно ты на этой самой спине и оказался! Однако приходит зима, и понимаешь свою ошибку: на холоде замерзают руки, улицы до такой степени заносит снегом, что выбраться из деревни невозможно! Что касается снежного богатства, мы все предпочли бы стать немного победнее!
Стивен громко расхохотался:
– Кстати, ты знаешь, что ты совершенно необыкновенная?
Рут наморщила лоб.
– Ты не только красивая и умная, но еще и веселая! – заявил он таким тоном, словно сам до конца не мог это осознать.
После этого, вняв настойчивым просьбам девушки, он кое-что рассказал о своей семье. Родители его уехали из страны много лет назад, после того как отец и дядя решили открыть филиал семейного предприятия в Америке. Стивен и его сестры – всего их трое – родились в Америке. Рут была потрясена, когда узнала, что и Софи, и Эдна, и самая младшая – Джейн – работают на предприятии «Майлз Энтерпрайзис». Это при том, что они люди зажиточные…
Заметив ее удивление, он рассмеялся:
– Одно другого ведь не исключает! У нас, в Америке, женщины давно зарабатывают на жизнь сами! Софи возмутилась бы, если бы Пол, ее муж, запретил ей работать. И при этом они не нуждаются – Пол человек небедный.
Софи была единственной из сестер Стивена, которая уже вышла замуж.
– А кто же в таком случае занимается домом? И обоими детьми?
Стивен как раз рассказывал, что очень гордится своими племянниками-близнецами.
– Слуги, – отозвался он. – У Софи на это нет времени, она несколько часов в неделю помогает детям бедных переселенцев.
Ну и нравы в этой Америке! Рут покачала головой:
– Как же так вышло, что ты работаешь на чужого человека?
– Очень просто! – Он обернулся к спутнице. – Потому что нигде я не сумею научиться большему, чем под руководством Вулворта! Конечно, отец предполагает, что рано или поздно я вернусь в семейную фирму. Но в то же время мне очень повезло: я могу наблюдать за работой одновременно двух профессионалов своего дела и не теряю надежды, что однажды тоже стану хорошим бизнесменом.
Рут вздохнула:
– Все это так волнующе! Как подумаю о своей крохотной деревушке…
– Что за слова я слышу от предпринимательницы? – Глаза его сверкнули. – Вы ведь с сестрами – самые настоящие пионеры!
Рут недоверчиво покосилась на него.
– Да ты только посмотри! – не сдавался тот. – Вы заключили договор с крупнейшей торговой сетью Америки… Вы сами себе хозяева, работаете в отрасли, куда прежде допускались только мужчины, – вот это я называю настоящим предпринимательством! Поверь мне, этот путь ведет к весьма многообещающему будущему.
Рут мысленно вернулась домой, где в постели лежала униженная и обесчещенная Иоганна. Где Мари надеялась продать хотя бы один-единственный шар. Где будет расти ее дочь – без отца, без братьев и сестер. Она снова взяла Стивена за руку, на которой тот загибал пальцы, перечисляя ее «прогрессивные» достижения. Рут с тоской улыбнулась.
– Если бы я могла разделить твою уверенность! Но то, что ты называешь духом предпринимательства, родилось из самой настоящей нужды.
Она походя сорвала едва распустившийся бутон с куста шиповника, с тоской втянула в себя его почти не ощутимый аромат, а затем снова подняла глаза.
– Раньше, когда я была еще совсем юной девушкой, я тоже радовалась каждому новому дню. «Что он принесет мне?» – спрашивала я себя, стоило мне открыть глаза. Каждое утро я вставала с уверенностью, что день будет полон приятных сюрпризов. Я не хотела думать о том, что в жизни есть и темные стороны. А отец еще и поддерживал во мне эту уверенность, поскольку желал, чтобы у меня было все самое лучшее. И у моих сестер, конечно же, тоже. – Рут с грустным видом пожала плечами. – Жаль, что я не могу вернуть эту свою веру!
