Благородный дикарь - страница 57

Леди Брукгемптон оказалась крайне неприятной особой, как и ее дочь, леди Катарин Фарнсли, худая и светловолосая, язвительная и высокомерная. Когда все они сидели за чаем, Джульет быстро поняла, что у сестры Перри имелись вполне определенные планы относительно Гаррета, и, естественно, ее обидела и возмутила его скоропалительная женитьба, да еще на особе, не принадлежащей к высшему обществу, не говоря уж о ребенке.

– Думаю, это даже хорошо, что именно вы вышли за него замуж, – с усмешкой заметила леди Катарин, помешивая чай в чашке и презрительно окидывая взглядом простенькое платье Джульет, державшей на коленях Шарлотту. – Лорд Гаррет испортил жизнь многим дамам, и едва ли можно ожидать, что он изменится. Пусть уж лучше это станет вашей головной болью, а не моей. Я права, мама?

– Несомненно! Мы найдем тебе кого-нибудь понадежнее. Кажется, у него сейчас интрижка с женой лорда Пемберли?

– Уже закончилась, – натянуто улыбнулась Джульет.

– На вашем месте я бы не была так уверена… он ведь сейчас не с вами, а где-то в другом месте, не так ли?

Джульет не была наивной простушкой, поэтому совершенно ясно понимала, что эти две возмутительницы спокойствия преследовали единственную цель: посеять семена раздора в еще не сложившихся отношениях между молодоженами, но все же чувствовала бы себя значительно лучше, если бы обошлось без мрачных прогнозов. Она не видела ни Гаррета, ни его друзей с той самой дождливой ночи, когда он привез ее сюда, и тревожилась за него и без намеков этих двух сплетниц, а кроме того, была уверена, что мужчина, который был так нежен с ней в их брачную ночь, не мог оказаться в объятиях другой женщины. Ну не верилось ей, что тот, кто прошел сквозь огонь и воду, чтобы жениться на ней, бросил их с дочерью.

– Вы ошибаетесь: мой муж порядочный человек, – спокойно ответила Джульет.

– Порядочный? Кто – Гаррет де Монфор? Ха! Ты слышала, Катарин? Сейчас умру от смеха! – Леди Брукгемптон вскинула брови и перевела взгляд на Джульет. – Позвольте заметить, милочка, я знаю этого прохвоста со времен его младенчества, и с тех пор он ничуть не изменился!

И мадам рассказала историю почти семнадцатилетней давности, когда лорд Гаррет, в то время еще маленький голубоглазый озорник, позволил себе отнюдь не невинную шутку, уверив всех, что упал в пруд. Герцогиня тогда была беременна Нериссой. Поднялась паника, слуги – даже те, кто не умел плавать, – попрыгали в воду в надежде спасти мальчика. Прибежал и сам граф Брукгемптон. А озорники – Гаррет и Перри – наблюдали за происходящим из-за дерева, страшно довольные, что сумели обвести вокруг пальца столько народу. Его следовало бы высечь кнутом, как заявила леди Брукгемптон, – но герцогиня и слышать об этом не хотела. Ему вообще все сходило с рук, ее любимчику. Его не наказали даже за то, что шокировало всю деревню: за три пенса этот малолетний разбойник предлагал деревенским девчонкам задрать юбку!

– А как обстояло дело с Чарльзом – его когда-нибудь наказывали? – не без доли сарказма спросила Джульет.

– Ну что вы, никогда! Чарльз не делал ничего плохого в отличие от Гаррета, который вечно устраивал какие-нибудь проказы. Но вместо того чтобы его наказывать, герцогиня лишь снисходительно улыбалась и говорила, что он повзрослеет и научится контролировать себя. Только она ошибалась: он так ничему и не научился, – скорее напротив: его поведение стало еще более дерзким и вызывающим, особенно после смерти матери.

– Возможно, он совершал все эти ужасные поступки для того, чтобы привлечь к себе внимание? – предположила Джульет. – Возможно, ему просто не хватало любви и заботы в отличие от брата?

– Его брат это заслужил! Чарльз был прилежен, серьезен, неизменно вежлив, тогда как Гаррет стал паршивой овцой в семье, настоящим бедствием для Лембурнских холмов и, к моему великому неудовольствию, закадычным другом Перри. Мой сын, конечно, уже взрослый мужчина, и я не в силах освободить его от тлетворного влияния вашего мужа, но я сочла своим долгом предупредить каждого, кто имеет вес в нашем обществе, что лорд Гаррет испорченный тип. Крестовый поход я начала после того, как узнала, что он вовлек моего дорогого Перри в какую-то компанию, и теперь они каждый субботний вечер устраивают дикие оргии и по меньшей мере дважды в месяц дерутся на дуэлях. И тогда я решила, что с меня достаточно, и тут же поклялась, что необузданный сынок герцогини никогда больше не перешагнет порог моего дома.

– Вот Чарльз был совершенно другим, не так ли, мама? – вступила в монолог матери леди Катарин.

– Несомненно. Он был гордостью семьи, гордостью армии, да и что там говорить – гордостью страны: всегда был благороден и добр, готов помочь людям…

– Лорд Гаррет также благороден и добр, – возразила Джульет, с трудом сдерживая раздражение.

– Откуда вам знать? Вы ведь не знакомы с Чарльзом, тогда как моя дочь была обещана ему с момента рождения. Мы очень хорошо знаем их обоих. И что касается лорда Гаррета, то каждому известно, что он никчемный повеса, распутник!

– Хочу вас разочаровать: с Чарльзом я знакома, – спокойно сказала Джульет, подавив желание добавить: «Причем так хорошо, что вам и не снилось». – А что касается лорда Гаррета, то он мой муж, поэтому потрудитесь не очернять его. Они хоть и братья, но совершенно разные.

– Да уж, – подтвердила леди Брукгемптон, отхлебнув чаю и уставившись на голубей, которые разгуливали по соседней крыше. – Отличались друг от друга как небо от земли. Иногда я думаю: почему Господь не взял другого?

– Леди Брукгемптон! – возмущенно воскликнула Джульет. – Что вы такое говорите!