Благородный дикарь - страница 65
Она и сейчас не могла удержаться от смеха: надо же было такое придумать: покрасить органы коня в пурпурный цвет!
Она встала с постели, сладко потянулась и тут заметила записку, оставленную на столе возле кровати.
...Моя дорогая Джульет!
Сегодня мой первый рабочий день у Спеллинга. Когда вернусь, не знаю, возможно, поздно, – так что не жди меня, ложись спать. Люблю, целую.
Сердце у нее сладко замерло от счастья. «Я уже по тебе скучаю».
Она прикоснулась к записке губами. «Я тоже скучаю по тебе».
Проголодавшаяся Шарлотта раскричалась вовсю, и, положив записку на стол, Джульет вынула дочь из колыбельки. Гаррет, добрая душа, съездил накануне вечером в Абингдон и раздобыл колыбельку у булочника, пообещав за нее дать несколько уроков фехтования его сыну.
– Что, малышка, проголодалась?
Пока дочурка насыщалась, Джульет не могла не вспомнить о поцелуях мужа в эту самую грудь ночью, и ее охватил жар. Как жаль, что он сейчас не здесь: было бы замечательно проснуться в объятиях друг друга в это первое утро их совместной жизни, а потом предаться любви.
Взгляд упал на столик возле кровати, где, прикрытый ее платком, лежал медальон. Джульет взяла его, но надевать на шею не захотела и просто положила на ладонь, вглядываясь в когда-то такие дорогие черты, а теперь казавшиеся настолько далекими, словно принадлежали человеку из другой жизни.
– Чарльз… я была так молода, когда узнала тебя! Мне, впечатлительной девчонке, ты представлялся божеством: в офицерском мундире, верхом на великолепном коне. Я влюбилась в тебя: такого взрослого, серьезного, практичного – возможно, даже слишком… Мы с тобой были очень похожи в этом. Тогда ты был для меня центром вселенной, и я никогда не забуду, как была счастлива, но сейчас все изменилось: самый главный человек в моей жизни – твой брат.
Она с трудом сглотнула и смахнула набежавшую слезу.
– Я знаю, ты не хотел, чтобы я была несчастна, и смею надеяться, что ты не в обиде на меня…
Конечно, никто ей не ответил, да она и не ждала: он навсегда останется в ее сердце, но только как память.
Полчаса спустя умытая, причесанная и одетая Джульет была готова к знакомству с новым жилищем. Ему явно требовалась генеральная уборка, но она решила на время ее отложить, а этим утром прогуляться по Абингдону или, возможно, пройтись по поместью, спуститься к реке, посмотреть на лебедей и диких уток. Можно и побродить по участку вокруг дома и поискать мужа, чтобы украдкой понаблюдать за ним. Вариантов было множество.
С Шарлоттой на руках она спустилась по лестнице и выглянула в окно. Стоял погожий весенний день, высоко в подернутом голубой дымкой небе плыли пушистые облака, на газоне распустились тысячи маргариток и одуванчиков. Войдя в гостиную, она очень удивилась, увидев молодую женщину, которая, опустившись на корточки перед камином, собирала в совок старый уголь и ссыпала в железное ведерко. Девушка, заметив Джульет, вскочила на ноги и торопливо присела в книксене.
– Миледи…
Джульет растерялась, обнаружив постороннего в своем доме, да и обращение «миледи» ее несколько шокировало.
– Извините… вы кто?
– Прошу прощения, мэм. Меня зовут Бекки. Хозяин приказал мне вам прислуживать. Надеюсь, вы не станете возражать. Я принесла вам завтрак прямо из главного дома: холодная ветчина, хлеб, масло, кувшинчик свежего молока, – ведь у вас пока ничего нет.
– Очень любезно с твоей стороны, – выдавила Джульет, покраснев до корней волос.
Слава богу, Бекки не умела читать мысли и не могла узнать, чем они с Гарретом занимались на этом самом столе.
Джульет села за стол, налила кружку молока и только сейчас поняла, как проголодалась.
– Может, позавтракаешь со мной?
Бекки мгновение поколебалась, взглянув на стол, но все же покачала головой:
– О нет, мэм, я не могу.
– Но почему? – удивилась Джульет, окинув взглядом худенькую как тростинка девушку. – Я все равно не смогу столько съесть.
Бекки нерешительно поежилась, но все же, вытерев пальцы о юбку, взяла кусочек ветчины, причем самый маленький. Джульет стоило большого труда убедить девушку взять еще кусочек, не говоря уже о кружке молока, но постепенно Бекки расслабилась и, видимо, прониклась доверием к новой хозяйке.
– А теперь расскажи-ка мне о мистере Спеллинге, – попросила Джульет, допивая молоко. – Так значит, он прислал тебя к нам?
– Совершенно верно, мэм. И я очень рада. Видите ли, я работала в главном доме, но хозяин был мной недоволен и хотел меня выгнать. Узнав, что вы должны приехать, я подумала: вам будет трудно обойтись без помощи с ребенком на руках и все такое, – вот и попросила Спеллинга разрешить мне работать у вас за половину платы. Понимаете, мне очень не хочется уезжать из Суонторпа. – Девушка покраснела и, хихикнув, прикрыла рукой рот. – Здесь работает мой жених.
– Значит, мы с тобой в одинаковом положении, – усмехнулась Джульет.
– О, я видела вашего мужчину! В Суонторпе все только и говорят о нем, особенно девчонки из города, которые здесь работают. Присматривайте за ним хорошенько, не то какая-нибудь попробует увести его у вас.
– Ox, Бекки, – рассмеялась Джульет, покачав головой, – я так рада, что ты будешь здесь. Знаешь, я немного скучаю по дому, а с тобой так приятно поболтать. У меня нет знакомых, я чувствую себя чужой, потому что приехала с другого конца света.
– Ничего, скоро вы поймете, что люди везде одинаковые, – с деревенской мудростью успокоила ее Бекки. – Уж я-то знаю, каково это – быть одной и никого вокруг не знать. Вот что я подумала. Спеллинг всегда назначает большие поединки на вечер пятницы на Маркет-плейс, а сегодня как раз пятница. Народу съезжается видимо-невидимо, бывает весело, как на деревенской ярмарке. Можно попросить мою сестренку Бони присмотреть за вашей малышкой: у нее своих трое, – а мы с вами отправились бы туда посмотреть.
