Идеальный джентльмен - страница 66

  Лорд Стрикленд бросился вперед, чтобы заявить Эллианну в качестве своего партнера.

  Удивленный и разочарованный, потому что он хотел стать тем, кто смягчит неловкость Эллианны и скажет ей, что одна ревнивая кошка не должна испортить ей удовольствие от вечера, Стоуни приподнял бровь.

  – Вы слышали ее, – ответил барон на невысказанный вопрос. – Девчонка хорошо разбирается в цифрах. Чертовски хорошо, если верить ее тетке и поверенному леди Августы. Кого вы предпочтете в качестве партнера за игрой в карты? Прелестную глупышку, которая может терзать слух и стучать по клавишам, или ту, которая умеет считать?

  Стоуни думал, что барон отказался от азартных игр. Должно быть, вместо этого он отказался от своих страхов перед мисс Кейн, хотя и отодвинул свой стул настолько далеко от стола, насколько это было возможно. Или, может быть, правила, которые Стрикленд наложил сам на себя, не касались игр с такими низкими ставками, которые проходили в гостиной леди. Или он играл только тогда, когда был уверен в успехе.

  Они выиграли. И еще раз выиграли. И снова выиграли.

  Стрикленд никогда не был известен тем, что искусно играл в карты; он не потерял бы свое имение, если бы умел это делать хотя бы вполовину так же хорошо. Но не его мастерство, и даже не его удача заставляли барона сдавленно смеяться при подсчете очков. Дело было в его партнере, которая, казалось, запоминала каждую разыгранную карту, а шансы на появление каждой из оставшихся леди могла без труда рассчитать.

  Черт, с Эллианной в качестве партнера, подумал Стоуни, ему не пришлось бы заниматься сопровождением. Конечно же, если бы он не занимался подобным делом, то никогда не встретил бы эту женщину, которая постоянно изумляла его. Богиня и карточный шулер в одном теле? Кто бы мог подумать об этом при встрече с безвкусно одетой, высокомерной наследницей? Только не виконт. Он считал, что знает женщин. Ей-Богу, признался Уэллстоун сам себе, он так же глуп, как камень.

  Виконт не стал играть в карты. Граф и герцогиня продолжили дискуссию, начатую за обедом, что Стоуни одобрял от всего сердца. Если ее светлость пожалеет француза, то тогда, возможно, Стоуни повезет, и обнищавший эмигрант не так часто будет оказываться за его столом. Учитывая, что лорд Олдершотт отдыхал в библиотеке, число играющих стало бы нечетным, если бы Стоуни принял участие в игре. Вместо того чтобы заставить гостей меняться партнерами после каждой партии, Стоуни сам предложил отказаться от игры в карты. Ему на самом деле не хотелось играть в подобные азартные игры, так как он не обладал умением мисс Кейн. И если он не мог сидеть за столом рядом с ней – или на кушетке или диванчике на двоих – тогда он мог сделать все, что в его силах, чтобы Стрикленд обращался с ней с должной учтивостью, в то время как ужасная миссис Коллинз находится от нее как можно дальше. Стоуни ловко устроил так, чтобы вдова оказалась партнером сэра Джона Томасфорда. Алчная и кровожадный; они составили идеальную пару.

  Как любезный хозяин, Стоуни ходил вокруг четырех столов, наблюдая за тем, чтобы у гостей всегда были в распоряжении свежие колоды карт и новые бокалы с вином. Он пытался не выделять стол, за которым сидели мисс Кейн и Стрикленд, но каким-то образом ему удавалось наблюдать за их игрой чаще, чем, скажем, за действиями леди Вал и Чарли, которые уже спорили из-за ставок словно давно женатая пара.

  Встав позади мисс Кейн и заглядывая ей через плечо, Стоуни мог не только восхищаться ее умением играть, но и восхищаться ее грудью, только наполовину прикрытой этим прозрачным черным кружевом. Эта узкая ложбинка между ее белоснежными грудями выглядела намного привлекательнее, чем лысеющая голова лорда Стрикленда. А эти рыжие волосы на ее затылке, под высокой прической, казались мучительно соблазнительными. А ее запах…

  Эллианна сбросила неправильную карту.

  – Уходите, Уэллстоун, – приказал Стрикленд, не понижая голоса, так что половина игроков оглянулась посмотреть. – Разве вы не видите, что заставляете леди нервничать, нависая над ней, словно пчела над поляной клевера?

  Эллианна покраснела с головы до ног. Она бросила сердитый взгляд на Стрикленда, а затем, на всякий случай, свирепо посмотрела на Стоуни, пока их противники смеясь уговаривали его остаться. Ощущая себя школьником, которого поймали на краже пирожков, Уэллстоун отправился смотреть, как Гвен проигрывает свое месячное содержание.

  Как только ее карманные деньги закончились, Гвен провозгласила игру в карты оконченной. Пока велся подсчет очков и выплачивались долги, все могли слышать, как Стрикленд хвалился своими выигрышами. Нужно отдать ему должное, теперь он выказывал мисс Кейн больше уважения, чем тогда, когда ухаживал за ней. На самом деле Стоуни боялся, что барон задумался о том, чтобы снова попытать удачи, ведь она так мастерски играла в карты. Затем Эллианна проговорила:

  – О, я всегда отдаю свои выигрыши на благотворительность. Мне добавить к ним ваши, лорд Стрикленд?

  Барон поспешно сбежал к Гвен и к чайному подносу.

  Стоуни не успел занять место возле Эллианны. Леди Олдершотт хотела обсудить школу, а миссис Харкнесс-Смайт приглашала мисс Кейн на свой вечер за картами на следующей неделе.

  На диване рядом с миссис Коллинз осталось свободное место. Эта женщина склонила голову и что-то проворковала. Стоуни взял чашку с чаем и встал возле камина. Он предпочитает голубей, запеченных в пирог, а не затянутых в атлас.

  Черт возьми, подумал виконт, ему едва ли удалось сказать Эллианне хоть пару слов наедине за весь вечер. Она здесь, в его собственном доме, а Стоуни с таким же успехом мог бы быть одной из фарфоровых собачек на камине, ведь они столько же времени провели вместе. Сперва ее представляли гостям, затем она сидела за обедом рядом с сэром Джоном. Карты со Стриклендом, а теперь мисс Кейн окружена женщинами и теми, кто хотел стать ее партнером за картами… и гробовщиком.