Виктор Вавич - страница 181

спешили большими шагами. Нет! затор, не пролезть - кучей у магазина, машут,орут - ух, рев какой! - в разбитое окно прут. Санька выворачивался изтолпы, горячим потом сперло вокруг, и рядом кричал хрипло в ухо:

- Уй, угара! Поклал жиденят у корыто, толчет прямо, ей-бога, у капусту- двоих.

- Трох! Ой, и работа ж! Толкеть! Толкеть! - заорал впереди, и вдругвсе зашатались, кричат сверху - свист, и все шарахнулись. Санька побежал, иследом за ним черное махнуло в воздухе. Санька успел увидеть пианино, игрохнуло сзади, как взрыв, и неистовый крик и свист в толпе, и сразу трески стекольный всхлип пошел по площади.

"Не бежать, не бежать, - твердил себе Санька, - только не бежать искорей вон", - и борода из кровавого мяса торчала и шаталась тут, какполоса через глаза, и вот в пустой, совсем пустой улице, и по свободномутротуару шагают ноги, и все быстрей и быстрей, и рука прилипла под воротом,как приклеенная. Кто это? Кто они? - из-за угла, навстречу. Студенты? Нуда! Сумасшедшие! У Саньки нога уже дернула вбок, на другую сторону. Идутбыстро, гуськом, по двое, по трое. Санька стал в сторону - красные лицакакие - вон впереди в расстегнутой шинели, всеми глазами смотрит вперед - иревольвер, огромный револьвер вниз опустил в руке, чуть не до пола.

И Санька крикнул:

- Рыбаков!

И студент глянул - очень похож, как будто снят с Рыбакова, но красныйи глаза... И Рыбаков мотнул головой назад, а глаза все те же - выставленывперед.

- Там казаки у городского сада, - говорил Санька и не слышал своегоголоса - горло само хрипело и слова сухие чиркали по воздуху. Санька шел состудентами, все молчали, шли туда, откуда свернул Санька.

Все красные, будто не идут, а суются ногами. Свернули, и как ветром,дунуло из улицы навстречу треском кромешным, свистом, ревом, дребезгом.Рыбаков пошел, пошел, вобрал голову в поднятый ворот, через улицу,наискосок. Вон уж видно - машется все, ревет как полымя, и студенты гуськомза Рыбаковым косой линией через улицу, и вон поднял руку Рыбаков, сейчасвыстрелит. Готово! Дымок дунул из револьвера - не слышно выстрела за ревом- и все, все пошли палить - прямо в толпу, в орево, в треск. И как ничего -все круче будто завертелось.

"Гух!" - с балкона грохнуло тяжелое. Еще, еще валят. Увидали! Увидалистудентов - кинулось несколько, бегут. И дымки, дымки - упали двое - ивдруг другой голос пошел от толпы - бросятся? Санька стоял, как приклеилсяк мостовой. Часто, дробно - слышно, как щелкают выстрелы, уж покрыли рев,поверх крика бьют, и завыло, заголосило тонко, и уже нет впереди никого.Санька перевел дух - нет, бежит Рыбаков вперед, к углу, к площади, истуденты. Вон стал один - тычет рукой, заряжает, и вон Рыбаков уж за углом,и Санька двинулся и вдруг побежал туда за угол. Рыбаков под балконом, наобломках, на досках. Санька не понял, что делает он, толкнул с разбегаРыбакова, он полетел, скатился с рухляди и сзади крикнуло и разорвалосьосколками зеркало. Рыбаков вскочил, озирался и вдруг крик хриплый -"казаки" - и вон по площади, из проулка, не могут по лому вскачь.

"Назад!" - Рыбаков взмахнул рукой и в тот же миг грохнули выстрелы -громом рвались, рассыпались в домах. Рыбаков махал рукой назад, - студентыбегом гнали в улицу, за угол, направо, - какие-то прохожие, ворохи шапок вруках, Санька плохо видел их. Теперь налево, - студенты прятали на ходуревольверы, - руку за борт, в пазуху. Что это? У Рыбакова, у Рыбакова!Голубой околыш черный весь сзади - кровь! Ничего - идет, широко идетвпереди. Слышно сзади в той улице подковы по мостовой, - бегом! за угол -Соборная площадь - вразброд всякие ходят.

- Они! Они! - кричит кто-то. Санька оглянулся, узнал: дворник тотсамый, Андрей, где товар вывозили - тычет, тычет вперед пальцем,пробивается меж людей и все оборачивается. И вдруг Рыбаков перебежал черезугол на тот тротуар и за ним в гуще все, и уж на том тротуаре. Санькавидел, как сбился народ сзади.

- Бей! Бей их! Жидов!

И вдруг Рыбаков выхватил из-за пазухи револьвер, махнул - все вынули,все студенты - и пятятся, все попятилось назад, и студенты отходят задом кдомам. Но - что это все вбок глядят, не на них, а вбок? Санька увидал, какбежали серые шинели, сбоку, с площади. Вдруг стали - шарахнулась вбоктолпа. Целятся солдаты - студенты дернулись куда-то, где они, где? Санькаозирался и вдруг опрометью бросился назад к дому, влетел в открытые воротаза выступ. Дверь какая-то, человек в белом, в халате каком-то, дернулСаньку за рукав, втолкнул в дверь, втащил куда-то, темно - Санька непонимал, куда его тащит человек.

- Сюда, сюда! - шептал человек.

Вот светло, комната. Женщины какие-то тоже в белом - и банки, банки постенам - перевязывают. Всех перевязывают. Санька тяжело дышал, а его толкалчеловек на табурет, и вон уже быстро, быстро крутят на голову бинт, и чтоговорят, не понять, не по-русски, быстро, быстро - по-польски, что ли. Вониз белого глаза торчат, точно остановились, как воткнулись.

- Где это, где это? - сухим горлом говорил Санька.

- Аптека Лозиньского, здесь аптека. Ложитесь - прямо на пол подстенкой, скорее.

Саньку за руку вела к углу барышня в белом, крепкой ручкой,нахмуренная, красная.

Санька лег на белую простыню на пол, и вдруг за окном шарахнули двавыстрела.

- В аптеку не стреляют! - и человек в белом помотал головой. - Не!Пугают. Они знают, где можно. Лежите! - крикнул и быстро вышел в дверь.

Рядом с Санькой лежал человек в штатском, голова как шар, в бинтах. Онхрипел, и дергалось все тело. И вдруг он вскочил, как пружина, заскакал