Виктор Вавич - страница 210

Наденька.

Она села в угол, к стенке, плотно, гвоздем. Узлом скрестила руки,кинула ногу на ногу, нахмурилась со всей силы, чтоб избавиться от досадногочувства, что вот как барыней какой тогда на пружинах пошатывалась передРжевским.

"С ним там черт знает что, может быть, делают, - выговаривала Наденькав уме сердитыми словами, - а тут извольте..." Наденька выпрямилась надиване - "вернуться, к черту все!" - она вскочила на ноги. Вспомнила,товарищи, большие, главные даже, сказали: провал - вон из дела, в другойгород. Наденька в тоске делала два шага к двери и назад, сильно вдавливалакаблуки в линолеум.

- Вы любите рабо-очий класс? - передразнила Наденька. - Еще спорила сним! Дура! Дура! Дура! - ударяла Наденька кулачком об столик.

Матрац

"НАДЗИРАТЕЛЬ Московского полицейского участка Александр ВасильевичВоронин" - еле прочел Вавич на дверях на темной лестнице. Никогда Вавич небывал у Воронина: лестница крутая, узенькая и перила как острожная решетка.От грязной лампочки с потолка ржавая муть - какая помощь? Вавич хотелповернуть назад. И вдруг тоска, глухая, ровная, накрыла душу, будто небосерое сверху, и сырой ветер катит навстречу, и грязная дорога под ногами ивпереди, и без конца впереди, и дождик поплевывает - все равно и придешь вневеселое место.

"Позвонить, что ли?" - Виктор поднял руку, держал на кнопке.

"Еще попрекать станет", - думал Виктор и обозлился на Воронина, извонок позвонил - сам не заметил, как ткнулся палец, со злости, что ли.

- Да не ори, Сашка! - слышал Виктор за дверьми голос Воронина. - Датише ты.

Воронин сам приоткрыл дверь.

- А! Ну вались, вались, - и распахнул дверь. - Да тише вы, черти! -крикнул Воронин назад - детские голоса с воем унеслись вдаль с топотом, свизгом.

Вавич снял шинель, шагнул в комнату. Женщина проталкивала в дальниедвери детскую коляску. Кивала, не глядя на Вавича:

- Здравствуйте, здравствуйте. Да помоги же, Саша, стал как пень,ей-богу.

- Семейство, понимаешь, - говорил Воронин, когда остались одни. -Семейство, сукиного сына, полон дом этого семейства. Чего ты утюгом такимглядишь-то?

- Я, видишь, за официальной справкой, - Вавич сел на диван; важнохотелось сесть и ногу на ногу уж положил и - что это, черт! - вынул из-подсебя детскую кеглю.

- Кидай на пол, ничего, - говорил Воронин и собирал с рваного сиденьяигрушки. - В чем дело-то? - Воронин сел рядом.

- Слушай, - начал Вавич, глядел в пол, морщился,- тызасвидетельствуешь на бумаге, что револьвер, что найден был у этого, - я жк вам его привел, ты же и говорил, - и Виктор, весь сморщившись, глянул наВоронина, - ты же и говорил, что Сороченкин, так вот подпишешь ты мне, чторевольвер был Сороченкин, то есть просто: удостоверяю, что номер был287940?

- Ну да, то есть сейчас не помню, сличал тогда, где расписка-тоСороченкина, тот самый, Сороченкин. А в чем дело-то?

- Так вот больше ничего. - Виктор тряхнул в пол головою. - Вот изаверь, что револьвер, найденный при обыске... при личном обыске устудента, арестованного квартальным надзирателем Вавичем, обнаружен был, -говорил Виктор, как диктовал, - револьвер системы браунинг фирмы эф-эн,заводский номер 287940. Так вот, напиши.

- Да зачем это? - Воронин быстро достал папиросу, зачиркал спичкой,через папиросу быстро бубнил вниз: - На какой предмет это? Кудапредставлять? Сдал ведь ты револьвер? - сказал Воронин и выпустил дым.

- А хоть бы и сдал, так тебе-то трудно написать? Правду ведь! Трудно?Ты ж сам кричал, чтобы Сороченке не наган, а браунинг. Опасный-то пост.Помнишь? Ну?

- Кому ты револьвер сдал? Грачеку? Что, другой уж номер?

- Ты напишешь? - досадливо крикнул Виктор.

- Да что они с ума, что ли, посходили, - вскочил Воронин, пошел вдвери, - да угомонитесь вы, Христа-Господа ради, оглашенные какие-то. Бросьты этот колокольчик дурацкий, - и слышно было, как Воронин погнался заребятами.

- Тоже сволочь! - шептал Виктор, переминал ногами, стукал подошвами опол.

- Что, у тебя с Грачеком что вышло? - говорил Воронин и запирал засобой дверь. - А? Слушай, брат, я, тебя жалея, не советую, ой, не советуютебе с ним... и ни тебе и никому... Это брось, брат, - Воронин ходил покомнате, взял со стула крышку от швейной машинки, накрывал, налаживал,потащил машинку на подоконник, - нет... брат, брат ты мой! нет, дорогой,это, прямо говорю, брось, и брось, и брось. - И Воронин хлопнул машинку наподоконник. - Прямо-таки не советую, - он стоял боком против Вавича, - нерекомендую, сукиного сына, и, как друг, того.... как это? Предуведомляю.

- Значит, не напишешь? - и Виктор встал.

- Не, не, брат, - тряс головой Воронин, - и тебе говорю: брось.

Виктор зашагал в переднюю, натягивал шинель, не глядел на Воронина.

- И чего лез ты в этот, в Соборный-то, - шепотом приговаривал Воронин.

Виктор шагнул на лестницу и вдруг повернулся. Воронин держался заручку двери, глядел ему вслед опасливыми глазами.

- Ну, смотри ж, твою в желчь - веру мать! - и Виктор оскалил сжатыезубы и тряс кулаком. - Попомнишь! Воронин захлопнул дверь.

- Вот стерва, вот сука паршивая, - говорил Виктор на улице, - ты уменя, погоди, завертишься, сволочь! - и Виктор поворачивал с силой зажатыйв воздухе кулак. - В ногах будешь валяться, рвань! - И Вавич шаркнул находу по панели, откидывал ногой Воронина. - Все уж, небось, поганьвынюхала, и хвост под лавку!

У своей двери Вавич тыкал узким ключом, не попадал в щелкуфранцузского замка.

Не позвонил, а стал дубасить кулаком в дверь.

- Отворяй! - крикнул че��ез двери Фроське. Фроська придерживала одной