Замуж со второй попытки - страница 14

— Я понимаю, но речь идет всего об одном дне, а затем вы сможете вернуться в коттедж. — Он поставил свой стакан на стол. — Пойду приму душ. Если вам что‑нибудь понадобится, просто дайте знать.

Из кухни Милла отправилась в студию, где вынула из ящиков шкафа и расставила на скамье краски и палитры, а также установила мольберт возле окна, где было самое лучшее освещение. Но она не могла избавиться от разочарования из‑за невозможности поработать в коттедже. Эта студия прекрасно подходила для занятий живописью, а семья Бьюкенен оказалась очень гостеприимной, но Милла все еще чувствовала себя напуганной величием Калькаррон‑Хаус и смущенной своими мыслями о Кормаке.

Наверное, только усердная работа поможет выкинуть его из головы. Она запахнула кардиган и потянулась за альбомом для рисования. Сделанные ею фотоснимки остались в коттедже. Сможет ли она работать по памяти?

Едва Милла коснулась карандашом бумаги, как в дверь постучали. Открыв ее, она обнаружила Сэма, держащего в руках огромную корзину.

— Привет, Милла! Кор попросил меня принести вам дрова для камина. Он сказал, что здесь холодно.

Ошеломленная, Милла отступила назад, пропуская Сэма в студию.

— Он очень заботлив. И вам тоже большое спасибо.

Сэм поднес корзину к очагу и опустил ее на пол.

— Дедушка всегда держал камин в студии растопленным. Но комната какое‑то время пустовала. — Лицо Сэма на мгновение опечалилось, а затем просветлело. — Хотите, я разведу огонь прямо сейчас?

— Это было бы здорово, но только если у вас есть время. Я знаю, вы сегодня заняты.

Сэм улыбнулся.

— Все в порядке. Кор проследит за установкой шатра. В конце концов, отдавать приказы — это его работа.

Милле стало любопытно. Кормак оставался для нее загадкой. Возможно, если она будет знать о нем больше, это поможет ей общаться с ним.

— «Его работа»? Кем он работает? Он сказал мне, что выполняет поручения.

Сэм от души рассмеялся.

— У Кора специфическое чувство юмора. Так и вижу, как брат говорит вам эти слова! — Он чиркнул спичкой о коробок и поджег дрова, сложенные в камине. — Кор — командир взвода в Корпусе королевских инженеров.

Внезапно все для Миллы стало на свои места. Так вот откуда у этого человека такой четкий, целеустремленный шаг, очень загорелые руки и коротко стриженные волосы. Она улыбнулась. У Кормака действительно неплохое чувство юмора.

— А где он служит?

— В данный момент он находится в увольнении из казарм Чатема, а до этого был в Афганистане.

Сэм замолчал, смутившись, словно почувствовал, что сболтнул лишнее.

Милла улыбнулась снова.

— Ну, после Афганистана, уверена, установка свадебного шатра покажется Кормаку парой пустяков.

Сэм поднялся на ноги и улыбнулся в ответ.

— Вы, верно, шутите? Рози Бьюкенен более требовательна, чем сам главнокомандующий.

— Полагаю, свадьба — это очень важное дело. Ваша сестра хочет, чтобы все было идеально, — и я ее понимаю.

* * *

Когда Сэм ушел, Милла открыла альбом для рисования, но ее мысли снова вернулись к Кормаку. Он послал Сэма с дровами, чтобы ей не было холодно. Хотя, возможно, это всего лишь проявление гостеприимства.

Милла взяла карандаш, тупо посмотрела на него, затем бросила. В студии было прохладно — неудивительно, что не удается сосредоточиться. Нужно подождать, пока комната прогреется.

Чтобы убить время, Милла подошла к книжному шкафу и начала рассеянно рассматривать коллекцию семейных фотографий в серебряных рамочках. Одна из них привлекла ее внимание, и Милла поднесла ее к окну, чтобы хорошо разглядеть на свету.

Это был снимок Кормака и, наверное, его друга. Оба в солдатской униформе, обняли друг друга за плечи, а вокруг — пустыня под лучами палящего солнца. Милла смотрела на лицо Кормака, удивляясь его замечательной, широкой улыбке, которую никогда у него не видела.

Поставив рамку с фотографией обратно, Милла потерла озябшие руки. Она не удивилась, узнав, что Кормак служил в армии. Тем не менее Сэм смутился, когда заговорил об Афганистане. Почему? В памяти всплыли слова из разговора в магазине. «Кормак все еще не в себе. Такая жалость!» — сказала одна из собеседниц, а вторая поддакнула: «Рано или поздно ему придется жить как прежде. Нельзя носить в себе это вечно».

Сердце Миллы пропустило удар. Должно быть, в жизни Кормака случилось что‑то плохое, наполнившее его сердце скорбью, которую она сразу заметила в его глазах, когда он остановился на дороге, чтобы помочь.

И внезапно все предубеждения Миллы о Кормаке начали рушиться. Она так долго смотрела сквозь призму своей грусти и перестала замечать, что происходит вокруг. Кормак старался вежливо держать дистанцию с окружающими, и впервые с тех пор, как они познакомились, Милла начала понимать, что, как и у нее, у него тоже могут быть причины так себя вести.

— А Милла — очень даже ничего, — заявил Сэм.

Кормак вспомнил, как она притворялась, что читает за кухонным столом газету, которую держала вверх ногами, и рассмеялся. Но веселье быстро его покинуло, стоило подумать о том, насколько неуверенно он чувствовал себя в ее обществе и как должен быть осторожен. Даже самый простой разговор с этой девушкой походил на прогулку по минному полю.

— Хочешь сказать, она темпераментная?

Сэм покачал головой.

— Нет. Я не об этом. Она красивая.

Кормак поднял голову и увидел, что глаза брата сверкают знакомым озорством.

— Может, она просто предпочитает тебе меня? — добавил Сэм.