Страницы Миллбурнского клуба, 2 - страница 100

Чудо

Несколькораз я был в Израиле во время службы сыновей в армии. В один из приездов явходил в состав группы ученых, которых Сохнут пригласил из бывшего СоветскогоСоюза для двухнедельного знакомства с Израилем, его научными и техническимидостижениями. Всего нас было сорок человек, и программа нам заранее не былаизвестна. Я сообщил сыновьям, что прилетаю, но куда нас повезут из аэропорта,представления не имею. Поэтому позвоню из гостиницы. На том и договорились.

 Прилетаем.Нас встречает шикарный автобус с представителем Сохнута и везет в гостиницу вИерусалим. Оформляемся в гостинице. Поднимаюсь в свой номер. Едва успеваюпереодеться, стук в дверь. Открываю, и... немая сцена. На пороге Мишка в формеи с автоматом на плече. Откуда узнал? Как отпустили? Что за чудеса на Землеобетованной?

Мишадолго не стал меня томить и объяснил чудо. Он поделился со своим командиром,что прилетает отец по приглашению Сохнута, но где поселят гостей, неизвестно.Командир, родной дядька которого оказался каким-то чином в Эль-Але (израильскаяавиационная компания), позвонил тому и выяснил, каким рейсом прилетает нашагруппа, а в Сохнуте назвали забронированную для нас гостиницу в Иерусалиме.

– Нуладно. Понимаю, что хочешь встретиться с отцом. Сегодня я тебя отпускаю, нозавтра мы входим в Ливан. К десяти утра ты должен вернуться. Если опоздаешь,крепко меня подведешь.

– Спасибо,не подведу.

Мишкапереночевал со мной в гостинице, а наутро мы прощались с ним перед нашимавтобусом, и водитель спросил, что за парень. Я с гордостью ответил, что этомой сын, и он должен успеть на «тахану мерказит» (центральный автовокзал),чтобы во-время вернуться в часть. Тогда водитель обращается к нашему гиду иговорит, что это немного в сторону от нашего маршрута, но он думает, что небудет возражений, если мы довезем солдата до вокзала. Возражений непоследовало, и Мишка был рад, поскольку уже начал волноваться, как бы неопоздать.

Спрощанием у автобуса связана еще одна история, которая ярче любых слов говоритоб отношении народа к Цахалу, своей армии. Я и жена до последней минуты стоим уавтобуса, на котором должны уехать наши мальчишки, Миша и Сеня, чтобы вовремявернуться каждому в свою часть. Вот уже водитель гудит, что пора садиться.Прощальные объятия, и оба в форме и с автоматами входят в автобус. А автобусуже заполнен пассажирами, и не осталось двух мест рядом. Тогда к нашему полномуизумлению весь автобус встал, и только после того, как два солдата сели вместе,остальные заняли свободные места.

Ирушалаим

Семен,будучи студентом, подрабатывал репетиторством по математике и поделился сМишей:

– Уменя в группе есть студентка, очень красивая эфиопская девушка по имениИрушалаим. Ты же собирался жениться на темнокожей девушке. Хочешь, познакомлю?

АМиша и в самом деле еще задолго до эмиграции вдруг за семейным столом заявил,что он женится на темнокожей девушке. Это вызвало полное недоумение. С чеговдруг? В близком окружении такие девушки отсутствовали, и все забыли об этом. АСеня вспомнил. И познакомил.

Ирушалаимродилась в дороге. Эфиопские евреи, гонимые и преследуемые, четыре года пешкомперемещались в сторону Израиля. Наконец они добрались до места, куда Израильсмог отправить за ними самолеты и привезти на обетованную землю. Дочь назвалипо имени священного города, о котором они никогда не забывали.

Пронеобычную пару Михаэль-Ирушалаим узнал один журналист, и в газете появиласьфотография, на которой Миша обнимает свою подругу за талию, а под ней подпись:Ирушалаим в его руках!

Насвадьбе ее отец Абрахам (а мать зовут Эстер. Как вам нравятся эти эфиопскиеимена?!), сказал:

– ЕслиМиха приехал сюда из Сибири, а Ирушалаим пришла из Эфиопии, и здесь онивстретились, значит, их встреча – от Бога.

Подхупой мы все стояли вместе. Рабай говорил положенные речи, а когда Миша, впамять о разрушенном храме, разбил стакан и произнес традиционное «Пустьотсохнет моя правая рука, если я забуду Ирушалаим», гости, а их было околочетырехсот человек, дружно засмеялись двойному смыслу этих слов.

Осталосьдобавить, что Ирушалаим преподает математику в старших классах школы, и у нихрастут две потрясающие молочные шоколадки, нам на радость.

Виски

Вскорепосле женитьбы я познакомился в Ленинграде с дядей жены, которого звали Нахим.Он был меломаном, почти не пропускал концерты в филармонии, играл на многихинструментах, а по молодости даже подрабатывал тапером в кинотеатре.

Однажды,в пижаме и тапочках, он пошел выносить мусор. Десять минут нет, полчаса нет.Жена начинает беспокоиться, спускается во двор. Мусорной машины нет, околоподъезда стоит пустое мусорное ведро, а Нахима нет. Опросила соседок поподъезду. Видели, как выносил, а куда потом делся, не знают. Проходит час – нетНахима. Тетка звонит по ближайшим больницам – такой не поступал.

Нахимявился через два с половиной часа.

– Нахим,где ты был?! – тихо спросила наглотавшаяся валерьянки тетка, у которой кричатьне было сил.

– Галенька,– с виноватой улыбкой оправдывался Нахим, – понимаешь, я выбрасываю мусорвместе с нашей знакомой из соседнего подъезда, и она мне говорит, что у неепропадает билет на концерт в филармонию, не хочу ли я пойти? Времени оставалосьв обрез. Я уже не успевал вернуться домой.

– Господи,ты посмотри, в каком ты виде – пижама и тапочки!

– Галенька,ну и что, меня же там все знают.

Вэтом весь дядя Нахим. С первой встречи мы понравились друг другу, и оннеожиданно прибежал проводить меня, заскочил в купе, достал бутылку виски, два