Страницы Миллбурнского клуба, 2 - страница 44

внимательно прислушиваясь. Но ничего не доносилось до его слуха, кроме посвистаптиц в предрассветном тумане да шелеста листьев от легкого дыхания ветра. Онприоткрыл створку и уже готов был скользнуть за ворота, но увидел в туманеогромную нависающую тень. Медведица, сторожившая у ворот, угрожающе встала назадние лапы, готовая к нападению. В ужасе мальчик отпрянул назад, захлопнулворота, и закрыл их на засов.

Утромвся деревня была взбудоражена ночным происшествием. Большая медведица все ещесидела снаружи ограды у ворот, и ее поведение было явно угрожающим. Она сделалаеще несколько попыток пробраться в деревню, и было очевидно, что она былауверена, что ее детеныш находился внутри ограды, так как она постоянно мягкопорыкивала, призывая его вернуться. Она пыталась напасть на любого, кто делалпопытку пробраться за ворота. Она не обращала внимания на самые лакомые куски,которые ей перебрасывали через ограду.

Надолгой памяти жителей Медвежьего Логова это был первый раз, когда медведь велсебя так агрессивно по отношению к людям. Сельчане очень досадовали, что втакой прекрасный весенний день они оказались затворниками в своей собственнойдеревне, и это в такое-то время, когда так много работы снаружи: стада должныбыли быть отведены на пастбища, пчелиные улья требовали ухода, малиновые кустыследовало подрезать, да мало ли еще оставалось дел! Но было ясно, что медведицанепримирима. Осада продолжалась целый день.

Следующаяночь была беспокойной для всего Медвежьего Логова. Медведица попыталасьповалить ограду в нескольких местах, и каждый раз гуси поднимали тревогу. Наследующее утро медведица снова сидела у ворот. В дополнение к попыткам повалитьограду, она, похоже, разворотила несколько ульев, расположенных в ближнихпросеках: в ее мехе запуталась плетеная солома и раздавленные пчелы.

Вполдень население Медвежьего Логова, всё еще под осадой в своей деревне, собралосьу колодца, чтобы обсудить происходящее. Тростничок стоял позади толпы и,стараясь оставаться незамеченным, вслушивался в каждое слово. Совет длилсянедолго. Хотя люди были обеспокоены тем, что, убив медведицу, они положат конецих давней дружбе со всем медвежьим царством, но было очевидно, что она впала вбешенство и что деревня останется без пропитания, если осада не будет снятанемедленно. Группа мужчин объявили готовность отправиться за оружием.

Вэтот момент Тростничок вышел вперед; «Я продал ее сына!» Тростничок сказал это хриплымшепотом, поэтому никто его не расслышал. «Я продал ее сына!» – громко повторилон, и несколько голов повернулись в его сторону. Тут он вытащил флейту из-подрубашки и поднял ее, его голос перешел в крик. «Я продал ее сына!» Теперь всеглядели на него. Люди в замешательстве что-то тихонько говорили друг другу, непонимая, как связать между собой деревянную флейту, которую мальчик держал надголовой, и его слова, перемежавшиеся всхлипами, с взбесившейся медведицей заоградой. Наконец, когда они поняли то, что он старался им объяснить, поднялсястрашный шум. Некоторые кричали, что Тростничок обрушил проклятие на МедвежьеЛогово и должен быть изгнан из деревни, как только охотники убьют медведицу.Родители Тростничка и многие другие жители защищали его. Горячий спор перешел вдраку. И только после того, как дерущихся разняли, и все докричались до хрипотыи полного изнеможения, заговорила Бейота: «Давайте подождем еще одну ночь. Еслимедведица все еще будет здесь и не позволит нам выйти, мы должны будем убить ее.Ведь хотя ее поведение и оправдано, мы не в состоянии вернуть ей сына, нерискуя жизнями наших людей».

Темнотаокутала деревню, и она затихла. Тростничок и его родители сидели молча,уставившись на огонь в очаге. Нетронутый котелок овсяной каши стыл на столе заих спиной. Прошло какое-то время, и Сандар встал и потрепал Тростничка поголове. «Иди-ка ты спать, сынок, – сказал он тихо и спокойно, – знаешь, как всказках говорится, утро вечера мудренее. Может, медведица устанет ждать иотступит». Но в голосе его не было уверенности.

Семьяприготовилась ко сну. Тростничок, сжавшись в комок под одеялом, слышал, каксовсем тихонько всхлипывала е мать. Далеко за полночь все стихло.

Прислабом свете угасающих углей Тростничок выскользнул из-под одеяла и натянулодежду. Он поклонился в сторону угла, где за ситцевой занавеской спали егородители. Затем бесшумно выбрался из дома в ночную темь. Заранее упакованныйзаплечный мешок лежал в сарае.

Ужечерез несколько минут он был у ворот. Сжимая в руках рукоятку топора, онвсматривался в лес, тускло освещенный луной. Все было спокойно – он не видел ине слышал медведицы. Наконец он вышел за ворота и осторожно двинулся по тропе,которая вела к Каменному Мосту. Оказавшись вне видимости деревни, он срубилпару высохших елочек и сделал два факела. Достал кремень и трут из котомки, зажегодин факел. Огонь хоть как-то защищал его и освещал путь, но, с другой стороны,делал его более заметным.

Нарасстоянии около мили от деревни дорога спустилась в низину, и холодный,ползущий туман окутал мальчика. Тростничок услышал шум бегущей воды: онприближался к ущелью, где текла река Пахта. Он заколебался – узкий подвесноймост над пропастью был предательски опасен в тумане, – но пересилил себя и вошелв белесое месиво тумана.

Тростничокпочти что ступил на мост, но вдруг почувствовал чье-то присутствие за своейспиной. Он резко обернулся. Медведица – темная расплывчатая масса с отблескамифакела в черных глазах – уставилась прямо на него. Она издала уже знакомое емумягкое урчание, как бы призывая детеныша. «Я знаю, кого ты ищешь, – прошептал