Страницы Миллбурнского клуба, 2 - страница 95
– было ему удобно. Да нет же, он очень любил мать. Но не любил тратить силытам, где можно их было сберечь.Нескольколет назад, уже здесь, в Америке, она сломала руку. Он об этом узнал на третийдень, был в командировке, мать не хотела его тревожить. Прямо с аэродрома они сженой поехали к матери. У нее были гости: одна приятельница комнату убирала,другая обед готовила, третья ее чаем поила.
–Сыночек, – просияла мать, увидев его. А в глазах было такое страдание. Бедная,она мучилась, а виду не подавала.
–Видишь, – указала она здоровой рукой на стенку, где висела какая-то бумага. – Этоподруги мои график дежурства составили, кому когда ко мне приходить. Так что тыне волнуйся, я в порядке. Было, конечно, мне плоховато, но сейчас получше. Этоже рука, а не сердце, плоховато, но сейчас получше. Это же рука, а не сердце.
Онповерил, что не сердце, посидел пару часов и уехал домой. А ночью ей сталоплохо.
Ееи до больницы не успели довезти. Ох, если б он знал тогда, что больше ее неувидит, если бы он только знал!
Онсмотрел на фотографию маленькой девочки в нарядном белом платьице с оборочками,повторял:
–Маленькая ты моя… Милая ты моя…
Всоседней комнате жена включила радио, потом подошла к двери и тихо спросила: «Шура,тебе нехорошо?»
Голограммы
Почемуголограммы?
Какмы видим? Световую волну, рассеянную объектом, хрусталик глаза фокусирует насетчатку, и мозг считывает изображение объекта. А нельзя ли зафиксировать нераспределение яркости, как это делает сетчатка или фотография, а саму волну?Эта идея привела к изобретению голографии, которое двадцать пять лет спустябыло удостоено Нобелевской премии. Не объясняя сути изобретения (это непопулярная лекция по голографии), скажем только, что голограмма восстанавливаетволну, которая шла от объекта при ее записи. Через голограмму, как через окно,мы видим объект, который ничем от реального не отличается. Более того, черезлюбой кусочек окна-голограммы виден весь объект, но это эквивалентно наблюдениючерез замочную скважину – качество ухудшается, мелкие детали исчезают.
Кчему я все это? Ион Деген назвал свои короткие рассказы-эпизоды голограммами.Замечательно, что это пришло ему в голову. Так может быть назван рассказ,который, как маленький кусочек голограммы, высвечивает картину в целом.Конечно, романы или повести дают больше деталей и подробностей. Читайте, еслиесть время, и получайте удовольствие. Но разве не чудо, что короткий рассказ,если он заслуживает быть названным голограммой, за пару минут позволяет в каплеводы увидеть море?
Убойный градус
Нашаботаническая экспедиция, в которую я на время отпуска устроился рабочим,подъехала к Мариинску. Остановились у края города на берегу реки, разбилипалатки. Одна из участниц была в этот день именинницей, и начальница попросиламеня съездить в центр города и купить несколько бутылок сухого вина. Надоело,мол, пить спирт, который я каждый вечер с ее разрешения наливал в кружку издвадцатилитровой канистры и приносил к костру, вокруг которого был общий ужин.
Ясел в трамвай на ближайшей остановке и поехал в центр. Там зашел в гастроном,но на винной полке были только водка и портвейн. Решил на всякий случайспросить, нет ли сухого вина? Продавщица не поняла, о чем я. Как вино, котороепьют, может быть сухим? Пришлось объяснить. Тогда она позвала меня за прилавоки показала ящик вина. Это была болгарская Фетяска, хорошее вино, но почти всепробки были покрыты зеленой плесенью. Я с трудом выбрал несколько не успевшихзаплесневеть бутылок, сложил их в авоську и вернулся на остановку. На остановкеникого не было. Только одна сгорбленная старуха с клюкой и лицом, смотрящим вземлю. Ее взгляд, по-видимому, остановился на моей авоське. Она вскинулаголову, чтобы увидеть меня. Глаза были подслеповатые и слезились.
– Ох,сынок, ну и надули же тебя!
– Ачто такое, бабуся?
– Тызнаешь, что ты купил?
– Знаю,вино. Фетяска называется.
– Дав нем же убойного градусу нет!
От сладкоготошнит
Онбыл способный научный сотрудник, уже кандидат наук. Но в личной жизни ему невезло. По этой причине или по другой он любил не просто выпить, а напиться.Встречаю его однажды вдупелину пьяного в автобусе. Ну, на хрена, говорю, тебеэто надо. Завтра на работу. Башка будет раскалываться. И слышу в ответ: «Такэто завтра!»
Апотом началась борьба с пьянством. Если раньше на работе отмечали праздники идни рождения непременно с бутылками, то теперь это было строго запрещено.Отмечать не перестали, но – только торты и чай. После очередного такогозастолья встречаю его же, трезвого и грустного.
– Какдела? – задаю формальный вопрос.
– Отсладкого тошнит!
Импровизация
Мойдруг, актер и режиссер, организовал в Москве театр пластической импровизации.Просуществовал этот театр недолго, но я успел побывать на одном спектакле.
Насцене актеры, горой навален реквизит. Режиссер ведет спектакль, и актерыимпровизируют, вступая друг с другом во взаимоотношения, возникающие по ходу.
