Свет мой зеркальце, скажи… - страница 51

Я откинула волосы за спину. Вышло немного суетливо.

— Правда? То есть, так похожи?

— Да. — Он сделал попытку улыбнуться. — У вас сестры нет?

А я взяла и окончательно испортила ему настроение. Ответила совершенно серьёзно:

— Есть. А что именно она хотела продать?

Коротышка замер передо мной, тараща глаза, и ответить ничего не ответил, на что я разозлилась. Но не на него, а на Романа Евгеньевича, который появился совершенно не вовремя.

Звякнул колокольчик, хлопнула дверь, я обернулась и увидела его. Перевела обвиняющий взгляд на Фёдора и возмущённо поинтересовалась:

— Когда ты успел?

Тот невинно хлопнул на меня глазами, я поняла, что он вряд ли себя виноватым почувствует от моего упрёка, и только головой качнула. Роман тем временем едва заметно кивнул ему в сторону выхода, и Фёдор поспешил удалиться. А Рома прошёл через небольшой магазинный зал, остановился рядом со мной.

— Расскажите мне, что обсуждаете. — Он на коротышку посмотрел и заверил: — Мне можно, я муж.

Хозяин магазинчика заметно растерялся. И если ко мне и Фёдору он совсем недавно приглядывался с подозрением, то появление Ромы его всерьёз расстроило. Он даже печально спросил:

— Вы из полиции?

— Отец, из какой полиции? Поэтому давай подойдём к вопросу со всей серьёзностью. Расскажи, как на духу.

— Я ничего не знаю, — ещё больше разволновался он и снова протёр лысину платочком. Он заметно потел. — Я уже говорил вашей девушке…

— Это моя жена.

— Очень хорошо, поздравляю вас. У вас очень красивая жена.

— Ближе к делу, — попросил его Рома, а я его под локоть толкнула.

— Рома, не наседай на человека, он из-за этого ещё больше волнуется. — Я к мужчине повернулась, постаралась говорить со всей вежливостью. — Понимаете, у меня на самом деле есть сестра, и она… пропала. Я очень хочу её найти.

— Мы очень хотим её найти, — подтвердил Рома, — и желательно найти с тем, что она вам, судя по всему, предлагала купить. Ведь предлагала?

— Я ничего у неё не купил! Можете проверить!..

— Мы вам верим, — поспешила я его заверить, а Рома кинул на меня недовольный взгляд. — Но, может, она вам что-то сказала, оставила номер телефона…

Так как мужчина опасался смотреть на Романа Евгеньевича, который давил на него своей внушительностью, то сосредоточился на мне. Потряс головой.

— Я ничего не хотел знать. Я честный человек, я не торгую… — Он запнулся, подбирая верное слово, и тогда Рома ему помог, подсказал:

— Краденным.

Это определение никому не понравилось, но все его проглотили. Коротышка мелко закивал.

— Да. Я, как только увидел, как только рассмотрел… Удивительные вещи, удивительная огранка, но их невозможно продать. В них удивительна именно рука мастера, сами камни и металл, если их разъединить, резко потеряют в цене. Поэтому и покупателя найти очень сложно. Вы понимаете?

Мы с Ромой переглянулись.

— Кто может купить?

Коротышка неожиданно разобиделся.

— Вы сами всё знаете. А если не знаете, вам расскажут. А я с такими людьми связей не имею.

Рома хмыкнул.

— А брат?

— Мой брат тоже, уверяю вас. Он умер в прошлом году.

— Боже, какая бестактность, — бормотала я себе под нос, когда мы покинули магазин. Я взглянула на Рому осуждающе. — Как ты мог?

— Откуда же я знал? Кстати, неплохо бы выяснить, отчего он умер.

— Рома, это уму непостижимо.

— Вообще, я с тобой согласен. Вот что ты здесь делала, скажи мне. Где и чем ты должна была заниматься?

Я остановилась у машины, опустила на нос тёмные очки, но Рома тут же снял их с меня.

Пришлось руками развести.

— Рома, я не хочу ничего покупать! Я не могу бездумно ходить по магазинам, я постоянно думаю о Ладе. У меня такое чувство, что я всюду опаздываю. Приду, а она там уже была, и все на меня смотрят с подозрением. Мне это надоело.

Он обнял меня за плечи, притянул к себе и прижался губами прямо к моему уху.

— Хорошо, я всё это учту. А сейчас поедем в отель, у нас есть несколько часов для отдыха.

— А потом?

— А потом придумаем. Поехали в отель.

Придумывать Роман Евгеньевич был мастак, как выяснилось. А ещё внимание отвлекать, я далеко не сразу сообразила. Ведь искренне поверила в то, что он желает мне добра, хочет, чтобы я больше отдыхала, но желательно, чтобы делала это рядышком с ним, а ещё лучше вместе с ним. Во всех смыслах. И, в конце концов, устав думать о Ладкиных прегрешениях и чужих деньгах, я сдалась и расслабилась. Совсем чуть-чуть ослабила бдительность, а Рома меня на этом подловил, надавил в нужный момент, как он сам любил говорить, и вот я вернулась к действительности только через несколько часов, когда время уже упущено, а я и думать забыла о магазине братьев Кузовковых. А ведь, помнится, когда мы его покидали, меня посетила дельная мысль, что Лада может туда вернуться. И что, я её запомнила или хотя бы озвучила?

Нет.

Вместо этого я лежу в постели, в четыре часа по полудню, и мрачно размышляю о том, что мне нельзя доверить ничего ответственного. А я ещё на повышение рассчитывала, на серьёзную должность, можно сказать, в нашем филиале банка.

— Липа, о чём ты думаешь? — Рома вышел из ванной, в одном полотенце, посмотрел на меня и невольно нахмурился. Видимо, у меня выражение лица было то ещё. Несоответствующее недавнему весьма пылкому занятию любовью.

Он присел на постель, ладонь заскользила по моей голой ноге, а сам старательно вглядывался в моё лицо.

— Что не так, малыш?

Я даже удивилась такой постановке вопроса.