Сафари на невесту - страница 39
– Мне не верится…
Признаться честно, мне поверилось и стало неловко – бабушка ведь говорила о препятствиях для упорных «Скорпионов». Но неужели она на самом деле всё организовала? Она могла? В целом, могла. Она – богатая женщина, для которой нанять самолёт не проблема… А если бы Андрюша рассердился и уехал? – у меня внутри всё похолодело от этой мысли.
Я погладила его атласный, мускулистый живот, красиво украшенный дорожкой волос.
Но, выходит, она была права, и мой бедный прекрасный царевич преодолел все преграды и, наконец, тут, со мной, ещё более влюблённый, чем когда-либо. Тем не менее, Боже, как же это коварно с её стороны! Представить сложно, что добрая бабушка Алико на такое способна! Я спрошу у неё, а пока очень хотелось перевести тему в более нейтральное русло.
– Ой, а ты сейчас не голоден? Ты ведь с дороги, – спохватилась я.
Андрюша сглотнул и взглянул с неподдельным интересом в сторону гостиной:
– А что, есть что-нибудь перекусить?
– Да, конечно! – воскликнула я. – Бадри целую корзину еды принёс! И вина!
Я подскочила, Андрей поймал меня за локоть и строго спросил:
– Какой ещё Бадри?
– Троюродный брат. Сводный, – легкомысленно махнула я рукой. – Я сейчас!
Из открытой балконной двери дуло, и в номере было весьма зябко. Я соскользнула с кровати, набросила на плечи полупрозрачный пеньюар и помчалась к брошенной корзине с угощениями. Чуть не снесла пуфик, о который растянулся накануне дядя Уго. Очень неудобно было перемещаться между корзинами с розами. Особенно в полутьме. Я включила свет и потянулась за бокалами на столике.
– Что это за цветник?! – раздался за спиной напряжённый голос моего царевича.
– А? – обернулась я.
Он стоял в дверях в одних наскоро натянутых брюках.
– Это! – ткнул Андрей пальцем в окружающее меня море роз. – Это что такое?!
– Ах это? Цветы, – невинно ответила я. – Гига принёс.
– Так, – Андрей стал похож на тучу, точнее на Зевса, на ней восседавшего с пучком молний и огнём в глазах, и произнёс тоном громовержца: – Гига, Бадри. Вино, розы. А ты тут не скучала, как я посмотрю!
– На что ты намекаешь? – обмерла я.
– Я даже не намекаю, – грозно пошёл ко мне Андрей. – Мне отец сказал, что тебе уже выбрали другого жениха! И ты согласилась! Я не поверил ему, а, может, это правда?
В воздухе запахло грозой.
– Ты не Ромео, – обиделась я. – Ты вообще не Ромео! Тот бы никому не поверил! А ты нашёл кому…
– А как прикажешь это воспринимать?! – Андрей с отвращением отодвинул ногой пунцовые розы, нервно убрал с дороги жёлтые и гаркнул: – Я несусь к тебе, как кретин, автостопом по галактике! Лезу через стены! А ты?!
Я вспыхнула и оскорблённо ответила:
– А мне натащили курьеры цветов на ночь глядя, куда я должна была это деть? В окно выбросить? Устроить ночную распродажу? И я не молилась на ночь, чтоб ты знал!
Андрей моргнул.
– Не молилась? А должна была?
– Всё как в Отелло! «Ревнуют не затем, что есть причина, а только для того, чтоб ревновать»! – выпалила я и на эмоциях случайно добавила в рифму: – А тут внезапно все сошли с ума мужчины, и что ж меня за это, убивать?
Мой царевич замер и облизнул пересохшие губы:
– Ты что, всего Шекспира наизусть знаешь?
– Нет. Вторая часть была не Шекспир, а экспромт. Я нервничаю.
– А-а…
Я насупилась и поковыряла пальцем прут корзинки, потом вскинула глаза и проговорила с вызовом:
– А будешь на меня кричать, я… я…
– Опять сбежишь? – сдвинул брови он.
– Нет, спою!
Теперь его брови взлетели вверх.
– Зачем?
– Затем, что бокалы треснут. Если в полный голос. А сейчас так ещё и окна! Потому что я нервная… Я его жду, а он не звонил! Он вообще неизвестно куда пропал, а я скучала! Я уехала, потому что ты меня обидел! Сильно обидел! А я всё равно тебя жду, ждала, и всем сказала, что жду! Что я выхожу за тебя замуж и мне никто не нужен! – я задыхалась от возмущения.
Андрей неловко улыбнулся и подошёл ко мне.
– Правда?
– Да, – буркнула я и поджала губы.
– Тогда не пой, – ещё шире улыбнулся он и потянулся обнимать.
Я обхватила себя руками и отстранилась.
– Эй, – позвал царевич. – Ромашка, ты опять обиделась?
– Да.
– Ну прости, это всё сицилийская кровь. Я просто легко вскипаю. Я холерик.
– А я грузинка, чтоб ты знал! – гордо вскинула я голову. – И интеллигентный человек! И потому я… я… – к глазам подступали слёзы и трудно было не расплакаться. Ну, какой из меня царь Тамар? Когда я, как та Таня, утопившая в речке мячик, и красноречивая, словно Герасим с Муму. Ни высказаться гордо не умею, ни постоять за себя, хотя… бабушка говорила «надо». Если она может, почему я не могу? В конце концов, у нас одинаковые гены, так что я должна, должна попробовать. И я всё-таки выдавила из себя, почти не дрожа: – Я не приемлю крики. Для меня совершенно неприемлемо, чтобы на меня повышали голос! И не уважали! А ревность – это неуважение… Это моё условие, иначе… я не выйду за тебя замуж!
Андрей опешил.
– Как не выйдешь?
– Ни за тебя, ни за кого! Я вообще замуж не выйду! Вот! Если на меня кричать…
– А если не кричать?
– Тогда подумаю.
– Но я же сицилиец.
– А я грузинка.
– Наполовину.
– Ты тоже.
Андрей склонил голову и навис надо мной, снова улыбаясь, и вдруг в кармане его брюк звякнул телефон. Он достал его и посмотрел недоумённо.
– Тут тоже написано, что ты не выйдешь за меня замуж. Идеальная синхронизация…
23
Ромашка снова меня удивила. Она даже была не ромашкой сейчас, а, пожалуй, гортензией. Понятия не имею, как этот цветок выглядит, но по названию – очень подходяще. Гордая, оскорблённая и по-новому, опять чертовски красива! До потери слов. И вдруг смска от неё же. Магия какая-то! Прочитал и опешил:
