Струны любви - страница 10
— Да ты что?! Он же меня сразу возненавидел! — Лейси налетела на угол дома и еще крепче вцепилась в сестру.
— Ничего подобного, — возразила Энди. — С людьми, которые ему нравятся, Тим ведет себя особенно плохо.
Лейси хотела возразить, но, передумав, спросила:
— Как ты думаешь, он специально напоил нас? Может, хотел, чтобы мы размякли и не стали ему ни в чем возражать?
— Да, конечно, — отозвалась Энди. — Я подписала с ним договор в таком же состоянии. Тим провернул трюк с коктейлями при первой же нашей встрече. — Она захихикала. — Но мне его тактика нравится. Надо повторить это в офисе, во время корпоратива.
— Должна признать, что в его идеях есть смысл. Конечно, они у него… довольно странные, но зато свадьба у тебя будет незабываемая. Стой, а где мы?..
Тут сестры остановились и начали озираться. Наконец поняли, что уже какое‑то время шли не в том направлении.
— Знаешь, я лучше позвоню Блейку, — сказала Энди. — Он приедет за нами на машине. — Она начала рыться в сумке, но телефон никак не попадался в ее неловкие руки.
— Нет, не звони ему, — пробурчала Лейси. — Он скажет, это я виновата в том, что ты напилась с утра. — Лейси нравился жених сестры, но он был слишком уж «правильным», и их с Энди состояние ему наверняка не понравилось бы.
— Ты шутишь? Да он тебя расцелует. А потом еще пришлет цветы и открытку. На, поищи мой телефон. — Энди передала сумку сестре и направилась в кафе, у которого они остановились. — Пожалуйста, нам надо побольше кофе и поменьше осуждения, — сказала она официантке. Услышав такое, Лейси не выдержала и рассмеялась.
Через некоторое время, когда Энди уже садилась в машину своего жениха, Лейси почувствовала, что понемногу трезвеет.
— Хочешь, я отвезу тебя домой? — спросил ее Блейк. В его голосе слышалось раздражение, но Лейси видела, что он не столько злился, сколько завидовал их состоянию.
— Нет, — ответила она. — Я поеду на метро. — Счастливые жених и невеста никогда не намекали, что хотят остаться одни, но Лейси часто чувствовала себя третьей лишней.
Машина тотчас же отъехала, а Лейси вздохнула с облегчением и, вставив наушники в телефон, включила «Блу Хиллз», которых скачала накануне. В ушах зазвучал голос вокалиста, но перед ее мысленным взором возник не он, а парень, игравший на банджо. И ей снова почудилось, что его карие глаза смотрели прямо ей в душу.
Направляясь к ближайшей станции метро, Лейси тихонько подпевала блондину‑вокалисту, и ей казалось, что она уже была не так одинока, как еще несколько минут назад.
Глава 5
— Слушай, я хочу поменять припев в «Годриковой Впадине», — сказал Джакс, переминаясь с ноги на ногу.
Элай поднял голову и с удивлением взглянул на вокалиста.
— Что значит «поменять припев»? Мы репетируем эту песню уже два месяца. И она отлично звучит. — Произнести нечто подобное, когда работа кипит, — это было вполне в духе Джакса.
Элаю сначала очень нравилось их сотрудничество. Удивительный талант Джакса сплотил парней, и они стали друзьями. Но теперь его озарения больше походили на капризы, и они все чаще из‑за чего‑нибудь спорили.
Остальные же члены группы уже привыкли к перепалкам между двумя лидерами. В такие моменты парни молча хмурились и ожидали, когда спор закончится.
— Знаешь, вчера вечером, когда я вдруг почувствовал энергию толпы… В общем, именно в тот момент мне пришла в голову эта мысль, — заявил Джакс.
— Но мы еще не показывали «Годрика» на сцене, — возразил Элай. Вчера вечером у них была разминка перед туром — отличная возможность обкатать материал перед серьезным делом. Но они выступали со старыми песнями, а в программу тура включили и новые тоже. Поэтому было так важно вызубрить их на репетициях.
— Да, не показывали, — кивнул Джакс. — Но я же сказал: на меня снизошло вдохновение. И мне вдруг представилось, как мы будем петь припев «Годрика» все вместе. — Джакс расплылся в улыбке. Было совершенно ясно: он в восторге от своей идеи.
«А может, идея и впрямь не так уж плоха?» — подумал Элай.
— Что ж, можно устроить и хор, — сказал он. — Возможно, так песня будет звучать ярче. — И Элай принялся напевать себе под нос, пытаясь понять, как улучшить припев, чтобы он зазвучал выразительнее.
— Нет, ты не понял, старик, — сказал Джакс. — Я — и толпа: вот с кем я буду петь вместе. Сейчас в припеве четыре строчки, а я пропою «да‑да», а потом протяну микрофон к толпе, и люди начнут повторять за мной этот припев. Фанаты с ума сойдут от восторга!..
— Значит, ты хочешь обрезать припев? Хочешь заменить его слова на «да‑да», которые ты будешь орать вместе со зрителями? — Элай даже не пытался скрыть отвращение. С каких это пор рев фанатов стал важнее текста?
— Точно, — кивнул Джакс. — Ведь так будет гораздо лучше, верно?
Элай нахмурился, однако промолчал. Конечно, было совершенно ясно: нельзя менять прекрасные слова припева на идиотское «да‑да». Но спорить с Джаксом не имело смысла, а все остальные члены группы прекрасно это понимали. И даже если бы Элай сейчас заявил, что менять припев ни в коем случае нельзя, Джакс все равно проигнорировал бы его мнение и на первом же концерте заорал свое отвратительное «да‑да». Но, может быть, все это — не так уж и важно? Ведь их группа наконец начала набирать обороты. На первые альбомы отзывы были средние, но последний взорвал рок‑сцену Бостона, и теперь они собирались ехать в свой первый серьезный тур, а менеджеры пообещали организовать еще один. Сбывались все его мечты, но почему же он тогда не чувствовал радости?
