Струны любви - страница 66
Джакс тоже это понял и, поддержав его, проговорил:
— Лейси, с тобой это никак не связано. Дело касается меня… и этого придурка. — И Джакс посмотрел на друга так, что стало ясно: он был готов к драке.
Что ж, хорошо. Даже отлично. Элай почувствовал, что тоже начинает беситься. Обычно он старался держать себя в руках. Но на этот раз все пойдет по‑другому.
Однако слова Джакса Лейси не убедили. Она переводила взгляд с одного парня на другого, потом, пристально посмотрев на Джакса, спросила:
— Я что, не знаю чего‑то важного? Это касается Правила про фанаток?
Джакс покачал головой и едва заметно улыбнулся.
— Нет, это наши личные дела. Я провожу тебя до номера. — Он взял девушку за руку и повел по коридору.
Элай не сразу пошел за ними. Он хотел успокоиться. Кроме того, он не желал видеть, как Джакс и Лейси прощаются. В конце концов, это не его дело. Хотя в глубине души он был рад тому, что друг не останется у нее в номере. Впрочем, Джакс мог зайти к ней и после разговора.
Проклятье, нельзя об этом думать! Элай перевел дыхание, затем помахал руками. И, наконец, пошел следом за парой. Его передернуло от слова «пара», но ничего страшного. Пора привыкнуть к тому, что Джакс и Лейси, возможно, будут вместе. А ему надо уйти в тень. Он ведь отказался от Лейси, не так ли?
Элай пришел на место в тот момент, когда Лейси уже закрывала дверь, а Джакс стоял перед ней в коридоре.
— Пошли ко мне, — сказал он, повернувшись к Элаю.
Его номер находился через три двери от номера Лейси. Элай с трудом сдерживался; когда же они с Джаксом остались наедине, он первым ринулся в бой.
— Черт побери, где тебя носило? Я тебе звонил и звонил…
Элай был готов, что Джакс взорвется и начнет орать, как обычно. Но тот сел на кровать и спокойно спросил:
— Зачем?
— Что значит «зачем»? Я звонил, потому что хотел найти тебя. — Элай пытался успокоиться, но не очень‑то получалось.
А Джакс вздохнул и повторил вопрос:
— Зачем?
Это его спокойствие взбесило Элая.
— Потому что ты исчез и никому не сказал ни слова! — закричал он. — После того, что с тобой случилось, так нельзя поступать. Мы могли решить… то есть я мог решить, что ты опять где‑нибудь режешь себе вены — как в прошлый раз.
Элай сказал это специально, чтобы вывести приятеля из себя. И уловка сработала. Джакс вскочил с кровати, и его лицо исказилось от ярости, когда завопил:
— Во‑первых, это случилось много месяцев назад! А сейчас, сколько идет тур, я каждую ночь ухожу гулять. И вдруг именно сегодня ты взвился как конь педальный!
— Шикарная метафора, — кивнул Элай.
Джакс проигнорировал его замечание и продолжал:
— Ну, а во‑вторых… я никогда не пытался себя убить, ясно?! Сколько раз тебе объяснять, чтобы ты понял это своей тупой башкой?!
Элай пожал плечами. Он много раз слышал объяснения Джакса на сей счет, но от этого его слова не становились понятнее.
— Ладно, хорошо. Ты не пытался убить себя. Просто порезал себе вены. И это свидетельствует о том, что твое душевное здоров…
— Ничего я не резал! То есть резал, но это был такой акт. Перфоманс…
— Но почему‑то ты прячешь его следы.
— Прячу, потому что вы все равно ничего не поймете. Вокруг меня одни глупцы. — И Джакс сделал широкий жест рукой, показывая, какое множество глупцов его окружает.
— Так, понятно, — произнес Элай с сарказмом. — Выходит — кругом одни глупцы?
— Не придуривайся, Элай Фрэнк. Я вижу тебя насквозь. — Джакс вдруг снова заговорил очень спокойно.
— Неужели? — Элай усмехнулся. — И что же ты видишь? — Конечно, Джакс врал. Он всегда думал только о себе и был настолько поглощен собственными переживаниями, что чувства других людей просто не замечал.
Но тут приятель удивил его. Пристально глядя на Элая, он проговорил:
— Например, я знаю, что ты вызвал копов не из‑за меня, а из‑за девушки, которая была со мной.
— Глупости, — ответил Элай. Но тут же понял, что соврал, во всяком случае — отчасти.
— Нет, я точно знаю: ты волновался из‑за девушки, — заявил Джакс с уверенностью в голосе.
Элай невольно поморщился. Но ведь это неправда! Он вовсе не потому вызвал полицию. Вернее… это была не единственная причина.
Слишком уж энергично покачав головой, Элай повторил:
— Глупости.
Тут Джакс сунул большие пальцы в ремень на джинсах и, покачиваясь на каблуках, проговорил:
— Что ж, надеюсь, что это так. Потому что сегодня мы с ней сблизились. Никто из вас так меня не понимает, как она. Я буду и дальше с ней встречаться. А ты что, теперь каждый раз станешь звонить чертовым копам?
Элай пожал плечами, но вышло это неубедительно.
— Мне все равно, с кем ты проводишь время. А если она повелась на твои ужимки, то тем хуже для нее. — Он множество раз говорил это себе, когда думал о Лейси и Джаксе. И сколько раз еще придется сказать, прежде чем ему действительно станет все равно?..
— Да, тем хуже, Элай. Но тем хуже — для тебя. Потому что сейчас ты врешь самому себе.
— Знаешь что? У меня нет сил вести такие разговоры. Я пришел, чтобы объяснить, почему вызвал полицию. Еще раз повторяю — ты куда‑то ушел и никто не мог до тебя дозвониться. К тому же сегодня ты был… каким‑то слишком уж молчаливым. Поэтому я начал волноваться. Мне жаль, что я сорвал твое свидание с Лейси. Но не жаль, что я переживал из‑за тебя. Черт побери, мне ведь не все равно, что с тобой происходит! — добавил Элай, тотчас же поймав себя на том, что сейчас пытался убедить в этом не столько друга, сколько себя самого.
