Письма с «Маяка» - страница 47

– Да, – с удрученным видом отвечает Чарли. – Диетическая пепси тебя устроит?

– Вполне. Почему бы тебе не выпить фанты за нас обоих? – предлагаю я, не желая его огорчать.

– Нет, ты права. По правде говоря, я тоже больше ее не пью. – Он хлопает себя по совершенно плоскому животу. – Приходится следить за весом. Ты знаешь, что обмен веществ ухудшается после тридцати?

– А то не знаю! – смеюсь я. – Ты же сам мне это рассказывал!

Чарли подает мне банку диетической пепси и берет одну себе.

– Как приятно снова видеть тебя, Грейси! – говорит он, усаживаясь рядом со мной. – Мы так давно не виделись.

– Да. К сожалению, не получалось. Я совсем зашилась.

– А то я не знаю! – передразнивает меня Чарли.

– Ну, как ты? – осторожно спрашиваю я о том, как он справляется после кончины отца.

Чарли пожимает плечами:

– Пожалуй, о’кей.

– Требуется время, чтобы полностью прийти в себя после такого, – замечаю я. – Правда, мне кажется, что дела тут идут хорошо. В офисах у всех безумно деловой вид.

– Да, они действительно очень заняты, – с довольным видом подтверждает Чарли. – Дела идут так хорошо, что я едва справляюсь.

– Я слышала, ты подумываешь о международных контактах.

– Да, подумываю.

Он вдруг мрачнеет.

– Что-нибудь не так?

– Идея о международных контактах принадлежит Луизе, – отвечает Чарли, немного помолчав.

– Вот как? По-моему, это прекрасная идея.

Чарли как-то странно на меня смотрит.

– Значит, ты не слышала? – спрашивает он.

– О чем?

Поднявшись с места, Чарли подходит к окну и смотрит вниз, на коттедж.

– Мы с Луизой расстались.

– Когда? – спрашиваю я, в шоке от новости.

– Примерно месяц назад. Она ушла от меня и вернулась в Норидж. Пока живет с родителями, а потом снимет квартиру.

– Почему же ты мне не сказал? – Я подхожу к Чарли и встаю рядом с ним у окна. И почему мне не сказала мама?

Он пожимает плечами:

– Я не знал, как об этом сказать. Наверно, стеснялся.

– Почему же, дуралей? Я твой самый старый друг, и ты можешь говорить мне все. – Я касаюсь его руки.

– Я плохо переношу поражения, Грейси, – отвечает Чарли, глядя мне прямо в глаза. – И всегда плохо переносил. Помнишь, как я не стал пересдавать экзамены после несчастного случая?

Как же я могу это забыть?

– Это потому, что я не желал быть неудачником, оставшимся на второй год.

– Но ведь сейчас это вовсе не поражение – ваш брак распался не по твоей вине. Такое часто случается.

– Но я воспринимаю это именно так. Мне не следовало жениться на Луизе, так как мы не подходим друг другу. С самого начала мы были слишком разными.

Я это знала! Однако нужно сохранять невозмутимый вид, поскольку эйфория сейчас неуместна.

– Тогда почему же ты женился? – мягко произношу я. – Раз ты знал, что это неправильно?

– Она забеременела, – шепчет Чарли. Отвернувшись от меня, он снова смотрит в окно, но явно ничего не видит.

– Она потеряла ребенка? – ровным голосом спрашиваю я.

Чарли кивает.

– О, Чарли…

Я не знаю, что сказать, – просто обнимаю Чарли за шею и кладу голову ему на плечо. Мы стоим молча, глядя на волны, бьющиеся о скалы. До чего же подлой порой бывает жизнь!

– Пойдем погуляем? – спрашивает Чарли минут через пятнадцать. К этому времени мы уже справились с меланхолией и вернулись к своим напиткам. – Мне бы не помешал свежий воздух.

– Конечно! – бодро соглашаюсь я.

Когда Чарли откровенно рассказывал мне о своем разрыве с Луизой, я чувствовала себя бесполезной. Я пыталась говорить правильные вещи, но ничего не получалось: мне ведь повезло – я не испытала таких потерь, как Чарли. Сначала отец, потом ребенок, а теперь еще и разрыв с Луизой. Меня не было рядом, когда Чарли нуждался во мне.

– У меня для тебя сюрприз! – восклицает Чарли, когда мы спускаемся по винтовой лестнице.

– Что это?

– О, тебе придется немножко подождать! Сейчас увидишь.

– В прошлый раз, когда ты так говорил, ты купил маяк! – говорю я.

– Ну, это совсем другой масштаб! – усмехается Чарли. – Пошли, покажу.

Это уже походило на прежнего Чарли. Сегодня мой друг выглядел таким, каким я не хотела бы увидеть его снова – сломленным и потерянным.

Мы подходим к коттеджу «Маяк», и я жду, пока Чарли откроет дверь. Мне почему-то вдруг становится неловко. Может быть, дело в том, что этот коттедж был домом Луизы и Чарли. Но едва Чарли открывает дверь, как оттуда выкатывается комок шерсти шоколадного цвета.

– Познакомься с Уинстоном! – говорит Чарли, поглаживая животик шоколадного лабрадора, который в знак приветствия сразу же опрокидывается на спинку.

– У тебя собака! – кричу я в восторге, опускаясь на колени возле щенка. – Об этом ты мне тоже не сказал!

Я чешу животик Уинстона.

– Он у меня недавно. Я взял его после того, как ушла Луиза. Она никогда не была собачницей, даже немного боялась собак. В ту самую минуту, как она ушла, в доме поселился Уинстон.

– Он чудесный! – говорю я, наблюдая за Уинстоном. Он, как безумный, носится в крошечном садике за домом. Чарли всего двумя словами разделался с Луизой: «Не собачница!» Что же с ней было не так?

– Тебе нравится его имя? – спрашивает Чарли.

– Уинстон? Да, нравится. А что?

– Я назвал его в честь нашего дорогого покойного друга Вильсона. Ведь Уинстон – это имя другого премьер-министра, – напоминает. – «Черчилль» не совсем подходило этому хулигану, так что он стал Уинстоном.