Медведь и соловей - страница 47
Он дернул ухом. Вася пустила племянника, и он съехал ко дну канавы. Мышь лежала в воде, но Вася не обратила внимания. Она опустилась у головы лошади в пене. Чудом она не сломала себе ноги.
— Все хорошо, — шептала Вася. — Все хорошо, — она дышала вместе с лошадью. Вдруг Мышь затихла под ее пылающей рукой. Вася встала и отпрянула.
Кобылица поднялась неуклюже, как жеребенок, выпрямила ноги. Вася дрожала, обвила руками шею лошади.
— Глупая, — прошептала она. — Что на тебя нашло?
«Я увидела тень, — сказала кобылица. — Тень с зубами. Времени не было», — у канавы стало слышно голоса. Камешки скатились и сообщили о прибытии Кирилла Артамоновича. Мышь притихла. Кирилл смотрел.
Вася покраснела.
— Кобылица испугалась, — спешно сказала девушка, взявшись за уздечку Мыши. — От вас пахнет кровью, Кирилл Артамонович, лучше стойте там.
Кирилл и не собирался спускаться в воду и грязь, но слова Васи не смягчили его.
— Ты украла моего коня.
Вася изобразила стыд.
— Кто научил тебя так ездить?
Вася сглотнула, оценивая его испуганный вид.
— Отец научил, — сказала она.
Ее суженый был поражен.
Она выбралась из канавы. Кобылица следовала за ней как котенок. Девушка замера на вершине. Кирилл смерил ее каменным взглядом.
— Может, я смогу кататься на ваших лошадях после свадьбы, — невинно сказала Вася.
Кирилл не ответил.
Вася пожала плечами, только тогда поняла, как устала. Ее ноги были слабыми, как камыши, а левое плечо — рука, которой она забросила Сережу на спину Огня — болело.
Всадники бежали по неровному полю. Петр вел их на уверенном Буране. Братья Васи ехали за ним. Коля первым слез с коня, побежал к своему сыну, который еще плакал.
— Сережа, ты в порядке? — осведомился он. — Сынок, что случилось? Сережа! — мальчик не отвечал. Коля повернулся к Васе. — Что случилось?
Вася не знала, что сказать. Она что — то пролепетала. Ее отец и Алеша спешились следом за Колей. Петр тревожно посмотрел на нее, на Сережу, на Огня и Мышь.
— Ты в порядке, Вася? — сказал он.
— Да, — выдавила Вася. Она покраснела. Их соседи — мужчины — неслись за ними. Они смотрели. Вася вдруг поняла, что ее голова непокрыта, а юбки изорваны, что ее лицо грязное. Ее отец тихо шепнул что — то Коле, который сжимал рыдающего сына.
Вася упустила плащ в дикой гонке, и теперь Алеша слез с лошади и отдал ей свой.
— Давай, глупая, — сказал он, пока она благодарно куталась в его плащ. — Лучше скрыть тебя от взглядов.
Вася вспомнила о гордости и упрямо вскинула голову.
— Мне не стыдно. Лучше было что — то сделать, чем смотреть, как Сережа умирает с разбитым черепом.
Петр услышал ее.
— Иди с братом, — прорычал он, вдруг повернувшись к ней. — Живо, Вася.
Вася смотрела на отца, а потом без слов поддалась Алеше, усадившем ее в седло. Соседи бормотали. Они озирались. Вася сжала кулаки и не отводила взгляд.
Но их соседи не смогли долго глазеть. Алеша сел за ней и побежал на коне.
— Тебе стыдно, Лешка? — Вася хмурилась. — Ты теперь запрешь меня в подвале? Лучше племяннику умереть, чем позор семье из — за меня?
— Не глупи, — сказал Алеша. — Все утихнет быстрее, если они не будут смотреть на твое изорванное платье.
Вася молчала.
Ее брат добавил мягче:
— Я отвезу тебя к Дуне. Ты выглядела так, что вот — вот рухнешь.
— Отрицать не буду, — ее голос смягчился.
Алеша замешкался.
— Васечка, что ты сделала? Я знал, что ты умеешь ездить, но… так? И на том безумном жеребце?
— Лошади научили меня, — сказала Вася после паузы. — Я водила их на пастбище.
Она не уточняла. Ее брат долго молчал.
— Мы бы вернули племянника мертвым или изломанным, если бы ты его не спасла, — медленно сказал он. — Я это знаю, и я благодарен. Отец, уверен, тоже.
— Спасибо, — прошептала Вася.
— Но, — добавил он с легкой иронией, — боюсь, тебе придется жить в лесу, если не хочешь выходить за фермера или надевать вуаль. Ты поразила соседей своим боевым поведением. Кирилл был унижен, когда ты взяла его коня.
Вася рассмеялась, но с тяжелой нотой.
— Я рада, — сказала она. — Не придется убегать перед свадьбой. Я лучше выйду за крестьянина, чем за Кирилла Артамоновича. Но отец зол.
Дом стало видно, и Петр догнал их. Он выглядел благодарно, возмущенно и даже мрачно. Явно переживал. Он кашлянул.
— Ты не ранена, Васечка?
Вася не слышала, чтобы он так звал ее, с тех пор, как была маленькой.
— Нет, — сказала она. — Но мне жаль, что я опозорила тебя, отец.
Петр покачал головой, но молчал. Пауза была долгой.
— Спасибо, — сказал потом Петр. — За внука.
Вася улыбнулась.
— Нужно благодарить Огня, — сказала она, взбодрившись. — И что Сережа умно держался изо всех сил.
Они ехали домой в тишине. Вася быстро убежала в купальню, чтобы попарить болящее тело.
Но Кирилл пришел за ужином в тот вечер к Петру.
— Я думал, что получу воспитанную деву, а не дикое создание.
— Вася хорошая, — сказал Петр. — Упрямая, но это может…
Кирилл фыркнул.
— Черная магия держала девчонку на спине моей лошади, а не искусство смертных.
— Только сила и дикость, — сказал Петр отчаянно. — Она даст сильных сыновей.
— Какой ценой? — мрачно сказал Кирилл Артамонович. — Я хочу женщину в доме, а не ведьму или духа леса. И она опозорила меня при всех.
Хотя Петр пытался уговорить его, он был непоколебим.
Петр редко бил детей. Но когда Кирилл разорвал помолвку, он побил Васю, в основном, чтобы утихомирить свой страх за нее. Она не могла хоть раз в жизни сделать, как ей сказали?
